(Из поэмы "Советский Союз")
«Когда Ленин умирал,
Сталину наказывал,
чтобы хлеба не давал,
масла – не показывал».
(частушка 30 гг.)
Хоть спорит много лет Россия,
единства нет среди людей:
в глазах одних Ильич – мессия;
по мнению других – злодей!
И славословия, и пени
воспринимаю, и спроста
я допустить могу, что Ленин –
реинкарнация Христа.
И тот – велик, и этот – гений;
сравнимы силою харизм;
лежит в основе их учений
один и тот же коммунизм…
И, следуя драматургии,
обоих пастырей земли
ведь две еврейки, две Марии
на белый свет произвели…
Предтече повезло отчасти,
что на кресте глаза закрыл –
приди Христос при жизни к власти,
и он бы Иродом прослыл.
Вокруг лежащего в могиле
уж так ли споры и нужны?
Ведь, что бы там ни говорили,
он был в истории страны…
Так нет же, свора интриганов,
из тех, кому всё – трын-трава,
нас хочет обратить в болванов –
людей, не помнящих родства.
Они когда-то нам велели
хранить заветы Ильича;
сменился строй – они прозрели,
перевернулся смысл в речах.
Жонглировать шарами впору
так на арене циркачу –
ведь адресованы укоры
их всё тому же Ильичу…
И чувства их не охладели;
и так же истово кричат;
и как тогда осанну пели,
теперь так яростно клеймят.
Мол, зря мы в мавзолее греем
вождя, изъеденного тлёй;
мол, надо вынести скорее
и мавзолей сровнять с землёй.
Ах, этот зуд иезуитский –
позыв на подлые дела…
Ах, этот принцип большевицкий –
разрушить прошлое дотла!
И за беспамятство расплата
их не способна испугать…
Доселе слава Герострата
им не даёт спокойно спать.
Витии, вы уж извините –
от вашей святости смердит…
Захоронить? Захороните…
В том самом склепе, где лежит!
Зачем, когда весь путь уж пройден,
людей на смуту совращать,
и в опустевший гроб господень
зачем гробницу превращать?
Увы, прекрасные идеи
бедою стали для страны,
но вынос тел из мавзолеев –
не искупление вины…
И вспоминать о прошлом больно,
и веет жутью от всего;
и это вольно ли, невольно,
творилось именем его.
Но, коль хотим предать бесчестью
за всех загубленных людей,
пусть обернётся страшной местью
вождю гранитный мавзолей.
Да, позади уже мытарства,
рассеялся угарный дым,
и нет на карте государства,
когда-то созданного им,
но, что случилось, то случилось…
И он обязан вечно жить;
и, чтобы всё не повторилось,
напоминанием служить.
Когда кумир остережётся
в коммуну загонять других,
вкушать потомкам не придётся
плоды намерений благих.