Сизиф вкатывал на гору тяжеленный камень и тот скатывался обратно к подножию горы, когда вершина была совсем рядом... Считается, что это было божьим наказанием. Так вот: помните у Альбера Камю? Он пишет о том, что Сизиф мучается, вздымая свой камень в гору и задыхаясь отнапряжения, а вот когда спускается вновь за ним - он счастлив; он - победитель своей судьбы.
Мне представляется это иным. Ведь все мы - сизифы, и все катим в гору камень! Камень тяжел, неповоротлив, но я как бы сроднился с ним, я знаю, я чувствую каждую его шероховасть и выбоину, я общаюсь с ним и одушевляю мою тяжкую ношу - люди таковы, они стремяться одушевить все, с чем имеют дело... И вот представьте мой страх, и мое отчаяние, и мое неведение, когда вершина близка... Там дуют неласковые ветры, там нет для меня ни дела, ни слова, там камень мой, что стал для меня и другом, и соратником в этом подъеме - омертвеет и будет лежать бесконечно долго молчаливой и никому не интересной глыбой, и прервется мое усилие, и прервется мой подъем, и прервется мой диалог с камнем - а на самом деле, мой внутренний мучительный диалог с самим собой... Прервуться мои мечты о достижении! И, наконец, - что ждет меня на вершине!? Созерцание окружающего пустого пространства и хаоса, скука и... одиночество... Безмерное одиночество!
И этот страх - сильнее всех остальных! И именно он заставляет меня выпускать камень, и тот летит вниз в свободном падении, и я спускаюсь... Потому что на вершине одной из гор Аида нет ничего, кроме пустоты и уединенного безумия, а я - возвращаюсь к трудам, к надеждам, к познанию самого себя.
из романа "Повелитель снов"