3
Ах, Марина! Крыло журавля на излёте,
Кисть рябины засушена в зимний букет.
Тополиной метелью в Трёхпрудном живёте,
Красной лентой вплетаетесь в каждый рассвет.
Я всегда узнаю Вас в осеннем ненастье –
Это ваши слова облетают с дерев.
И тогда мне до боли становится ясно:
Там, в Елабуге, – я, под петлёй, замерев.
Это я перед бездной – безвинно, безвольно.
Я – постигшая подлость и праведность слов.
Но – к вечерне звонят над Москвой колокольни! –
И приходит опять Иоанн Богослов.