Был эпизодик в жизни поэтессы,
Комичный, а, быть может, даже грустный.
Как будто, из плохой, дешевой пьесы,
Где роли серы все и безыскусны.
Ну, в общем, поэтесса полюбила…
(Она ведь тоже женщина, поверьте!)
И об одном лишь Господа молила:
Пусть любит он меня до самой смерти!
Обоим было лет уже немало.
Любовь пришла к ним в осень золотую,
Ведь, наша поэтесса так мечтала,
Что встретит в жизни душеньку родную.
И, вот, глаза потупив и краснея,
Ему, однажды, книжку протянула
И, от смущенья будто молодея,
- Стихи… - сказала и в глаза взглянула.
- Стихи? Ты поэтесса!? Боже… Боже!..
И, вдруг, заволновался почему-то.
Пошел из комнаты, и из прихожей
Кричал: - Ты поэтесса!!! Круто, круто!
Потом мужчина долго умывался
И тёр лицо махровым полотенцем.
И слышно было: - Надо же, нарвался!
А притворялась эдаким младенцем!
Имел ли он ввиду её познанья,
Или заревновал вдруг к увлеченью?
Не поддавалось это осознанью…
Любовь поникла в ней и стала тенью.
На грани неизбежного прощанья,
Держа стихи в немеющих ладошках,
Летела с пьедестала обожанья -
Вот до земли совсем, совсем немножко…..