По небу хлещут молний плети,
С размаху бьет по небу гром.
Бушует ночь!
На влажном лете
Июнь вздымается бугром.
И ливень пенится буграми,
Кругом рассыпав пузыри.
А горизонт к оконной раме
Прижали отблески зари.
Гадюка-утро ждет броска там,
Свернувшись тучами тремя.
Проехав сумрачным раскатом,
В асфальте гром застыл, гремя,
И, колтыхая грудью, ожил.
Безбрежный гибельный испуг
Затрепетал у неба в коже,
Топя в ветру
И треск,
И стук.
Стегают небо молний плети.
Рассвет дыру образовал
В непрекращающемся лете,
Где рыхлых туч гниет развал.
Гроза туманы разметала,
Гроза застыла в духоте;
Гроза, где ржавый блеск металла,
На ВОЛЮ вырваться хотел.
Петля покорности узка там,
Там горизонт кроваво-ржав,
Там пахнут горести мускатом,
Тоска там душит, горло сжав.
В гниющем облачном завале
Земля становится тесна.
Там муки круг образовали;
И жизнь попала в сети сна.
Ее запугивали раем,
Где даже воздух умолкал.
Уходят сны –
Сверкать пора им…
А звезд рассыпчатость колка!
И сумрак вертится под ними,
Втыкаясь в небо, как игла.
А солнце с неба ночь поднимет,
Чтоб вскоре вновь она легла.
Восходит жизнь, закат ругая -
Закат унылый ей претит.
Но жизнь уйдет,
Придет другая,
Ведь ей положено придти.
А ливень,
Гибель предвещая,
Кругом рассыпал пузыри.
Смотрю на небо,
Смысл ища я
В разрыве розовой зари.