……..Русские матери, слово святое.
Русские матери- вечная боль.
Словно проклятье судьбы роковое,
Слёз безутешных, вновь горькая соль….
…Хмурое январское утро, прорезаемое пулемётными очередями,
вставало над городом. Грозный тяжело дышал помертвевшими пустыми
глазницами домов. Полуобгоревшие деревья, казалось в исступлении вздёр-
нули вверх озноблённые ветви. В небольшом , изрешечённом пулями и ос-
колками одноэтажном здании , сквозь светомаскировку,едва просматривался свет. Неутомимыми полуночными приведеньями казались в его отблесках фигуры меди-
цинских сестёр. Операционно- реанимационный блок, которую ночь подряд, встречал
этот, гарью пропитанный рассвет, на своём боевом посту.
В провалившихся от усталости глазах медицинского персонала, читалась невыразимая боль за этих, ещё вчерашних мальчишек, которым они, стали самыми близкими людьми, сродни матери и сестры…
Казалось, этому кровопролитному безумию, не будет конца. Всё пре-
вратилось в один, страдающий вселенским горем нескончаемый поток. Всё , что было ценным в обычное, мирное время, ушло казалось в небытиё и перестало иметь реальные
очертания. Это о них впоследствии будет сказано:
«Обнажённые души,
Нервы словно струна,
Перепаханным полем,
За спиною война…..»
А в это время на Родине , такой далёкой и такой близкой, изнемогали в рождественских истериках эстрадные примадонны, сетующие о несчастной доле мадам Брошкиной и раз-
решались насущные проблемы погоды в доме. поскольку, всё остальное,было «ерунда».
Видно ушли, безвозвратно, в прошлое времена Клавдии Шульженко , Лидии Руслановой;-
своей душой и песней возрождавших святость и доброту в опалённых войной сердцах.
…..Такие мысли не покидали меня, военного врача с двадцатипятилетним стажем, прошедшего пыльными дорогами Афганистана, ,познающего окопную
правду уже на второй «чеченской войне».Размышления мои были прерваны докладом
дежурного офицера о готовности к вылету санитарного борта Ми-8 , на котором мне
предстояло добраться в расположение Н-ского десантного полка, укрепившегося на горных вершинах Андийского перевала.
Когда вертолёт ,«отчихав» традиционные технические нормативы, прорвался сквозь окутавшее горы туманное марево и вышел на заданный курс,я снова погрузился в свои
безотрадные мысли , на сей раз уносившиеся уже в далёкое, прошлое…
Вспоминалось, как пятнадцать лет назад, молодым ещё майором, командиром медицинского батальона, в спешном порядке, я был направлен из благополучной Группы Советских войск в Германии, в пылающий войной Афганистан. Как мне, после возвышенно-напутственных слов в Центральном военно-медицинском Управлении Министерства обороны, было определено; три дня на сборы и отправку семьи, а самому надлежало прибыть в Ташкент для дальнейшей отправки в Афганистан. Как , только уже из Ташкента, я смог дозвониться до своей матушки в захолустный сибирский городок с поэтическим названием Осинники, и сообщить ей об очередных зигзагах моей армейской судьбы. Моя мама; Зинаида Ивановна Улунова, в прошлом - учитель истории средней школы, к тому времени уже была на пенсии, как и все пожилые люди, не отличалась крепким здоровьем, но стойко восприняла известие о выпавшей участи её сыну. Своих слёз она старалась никому, тем более мне, не показать. Из напутствий, могла только пожелать главное:-«беречь себя, и чаще писать письма». Очень расстроилась только, что не может повидаться со мной….
……..На следующий день, лишь поздно вечером, после завершения всевозможных согласований в штабе округа, я вспомнил, что именно сегодня, моему первому армейскому начальнику и наставнику исполнилось пятьдесят лет. Не смотря на разницу в возрасте, нас связывала крепкая мужская дружба. Что на каждом железнодорожном вокзале есть переговорный пункт, любой военный знал безошибочно, по своим частым командировкам. Туда я и направился, преисполненный мыслями о таковой возможности пообщаться со своей лейтенантской юностью и старыми друзьями.
…..Вокзал пребывал в своем обычном состоянии потревоженного пчелиного улья.
Из лёгкой задумчивости меня вывела чья-то рука, трепетно тронувшая за плечо.
-«Толя, сын?!»-В ту же минуту раздался до боли знакомый родной голос.
Резко повернувшись , я обмер.
__ «Мама!?- Ещё не веря своим глазам, только и смог я прошептать.
Это действительно была она, через расстояние в три тысячи километров и с
которой, я только вчера попрощался по телефону.
Мама застонала на моей груди и уже нельзя было различить, где были на шинели , таящие снежинки, а где святые материнские слёзы.
С трудом веря в происходящее, я тоже утратил выдержку и спрятал своё лицо в
седых прядях материнских волос.
Спустя пять минут, она поведала мне, что вчера вечером, после разговора по телефону, долго сидела с отрешённым взором, безмолвно вглядываясь в морозную темноту застеколья……
…. «Мне уже седьмой десяток, сколько осталось жить -одному Господу известно,
увижу ли я ещё,тебя, своегоТолю, не знаю , но усидеть на месте не могу».
Она знала, что я задержусь в Ташкенте на один – два дня , не больше, что адреса
моего местонахождения нет, а Ташкент, хоть город и хлебный, но в нём более миллиона жителей и искать там человека, проездом остановившегося- бесполезно.
Но материнское сердце позвало её в дорогу.
Сборы были не долги, с собой она взяла только шерстяные носки для меня и
банку любимого моего малинового варенья, из собственного сада.
….Вечером следующего дня, она уже осматривалась в суетливом водовороте людей
ташкентского аэропорта.
Понимая, что гостиница для приезжего человека без связей, это заоблачная мечта, решила для себя, переночевать на железнодорожном вокзале, а с утра, приняться за мои поиски .
После недолгих расспросов, добралась до вокзала, войдя в него, в первом же увиденном ей военном , почти теряя сознание от невероятности, узнала своего сына .
……С тех пор , я стал верить в провидение и существование Высшего разума-
Разума материнского сердца.
Из пелены воспоминаний меня вывела нервная тряска вертолёта, в ответ на вопросительный взгляд, борттехник только развёл руками:-
-«Горы- встречный поток, не напрасно нас сюда не выпускали»-
Надо отдать должное, с самого начала боевых действий в Чечне,
Начальником армейской авиации, было определено:
-выделение медицинской службе, для эвакуации раненых и больных, наиболее опытных экипажей, способных выполнять задачи на пределе возможного, но даже с учётом этих требований , сегодняшний вылет к десантникам был явным нарушением установленных
норм и правил перелётов. Метеоусловия были крайне тяжёлыми, но откладывать полёт
дальше было нельзя и я настоял на нём, используя личные контакты с авиационным начальством.
Вертолёт заходил на посадку к десантникам, вцепившимся в господствующую
высоту и не позволявшим боевикам выйти из Чечни в сторону Кадарского района Дагестана.
Туман волнами седого инея оседал на кустарнике, отгораживающем вертолётную площадку. Снежный вихрь, поднятый винтами вертолёта, мгновенно превратил
встречавших, в озябших снеговиков.
Кирпично- красное лицо командира батальона и его осипший на морозе голос,
выражали , одновременно, удивление и нескрываемую радость от того, что прилетело не вечнонедовольное армейское начальство, а медицинские работники , которые, кроме того что заберут раненых и больных, без всякого сомнения, привезли с собой медикаменты и
своё доброе человеческое отношение и теплоту своих сердец.
После приветствий и приличествующих протоколу взаимных вопросов- ответов,
командир батальона , доверительно предложил пройти в расположение подразделений.
Постоянно бывая в боевых порядках войск,я давно привык
к какой-то отрешённости и плохо скрытой тоске в глазах бойцов и младших командиров,
сказывалась всеобщая усталость и озноблённость чувств ,присущая лику позиционной войны.
К своему удивлению, на этот раз, несмотря на сложные погодные условия и оторванность от основных частей, десантники пребывали в каком –то состоянии
душевной умиротворённости и внутреннего подьёма.
«Можно подумать, у вас сегодня праздник какой-то»- спросил я комбата.
-«Праздник и есть, у нас сегодня дорогие гости»- ответил тот.
-«Прошу»- широким жестом пригласил комбат в землянку.
Войдя внутрь этого внешне не примечательного сооружения, я на мгновение опешил. Прямо передо мной, в окружении трёх солдат сидела моя старинная знакомая-
председатель Союза солдатских матерей г. Балаково ,-Свиридова Лидия Михайловна!
Судя по лицам солдат, беседа носила доверительный характер.
Гостья по-свойски основательно расположилась, чувствовалось, что она не впервой
столкнулась с полевым бытом солдат.
Справившись с кратковременным замешательством, я быстро шагнул вперёд
и без слов заключил её в объятия……..
Уже потом, за чаем, я поведал комбату, как три с половиной месяца назад
когда наш медицинский отряд специального назначения, выполняя задачи по оказанию помощи раненым и больным во время боёв в Дагестане, был измотан до предела , а обстановка в республике была по-прежнему сложной и , во- многом, противоречивой , Лидия Михайловна со своей помощницей и водителем, без всякой охраны совершили рейд из далёкого Поволжья, через степи Калмыкии и прибыли в Дагестан прямо в расположение медицинского отряда, доставили крайне необходимые медикаменты и продовольствие, собранные Союзом солдатских матерей. Но главное –это была материнская забота , тепло и ласка их сердец, доставленная не казённым способом, а через те же трудности, что доводилось испытать на войне солдату, может быть отсюда и та доверительность с которой гостьи , потом, говорили с ним.
Я, в то время , сам ещё недавно прибывший в Северо-Кавказский округ с
берегов Волги, испытал необычайное восхищение от самоотверженности этих удивительных женщин , поистине русских матерей с великой душой.
Но сейчас, зная с каким трудом удалось прилететь в этот батальон мне, руководителю всей военной медицины на Кавказе , я совершенно не мог предположить эту встречу.
И тем не менее, это была реальность.
Реальностью было и то, что Лидия Михайловна, с присущей ей настойчивостью дошла до высшего военного руководства через все тернии и преграды и смогла доставить десантникам незамысловатые, но такие тёплые и желанные подарки с Большой Земли сюда на боевые позиции, в разгар боевых действий и при нелётной погоде….., видел бы это Некрасов,то невольно пришлось бы ему вносить дополнения в известную фразу……
………… В этот день на позициях десантного батальона не было больших боестолкновений, не произошло ничего , что могло бы коренным образом повлиять на исход войны и приближение долгожданной победы, но было главное-
-серую пелену солдатских будней, своими ласковыми лучами, согрело тепло материнского сердца и это была маленькая победа в войне за души нашего будущего…….
………..Когда вертолёт возвращался в Ханкалу, выглянуло полуденное зимнее солнце,
оно улыбалось лучистыми глазами Мадонны……..