Ему назначено завтра умирать,
И он думает, у кого бы что отнять.
Ведь все равно уже нечего терять,
Ему назначено завтра помирать.
Он думает, кто ж пойдет с ним,
Среди них можем быть и мы.
И пока догорает пламя свечи,
Он думает, кто ж пойдет с ним.
А солнце руками закрыло лицо,
И становилось жутко темно.
Кто-то от ужаса разбивает окно,
Ведь солнце закрыло руками лицо.
Что случилось, то случилось,
Его сердце уже разбилось,
Что у него было, не забылось,
Что слчилось, то случилось.
Умер он, конечно, в переносном смысле,
Он жив для тех, кто знал его мысли,
Они же считают число дней,
Когда он решил пойти за ней...