Мазурка играет свою мелодию. Я сижу в глубине кафе и жмурюсь. Не хватало ещё, чтобы темнота попала мне в глаза. Стройные фигуры лошадей играя на контрастах выстраиваются в ряд. Я наблюдаю эту молчаливую гонку в темном углу моего Кафе. В моих лабиринтах экономичной памяти сложно разобрать входы и выходы. Она полностью ваша, полностью моя.
Мелодия перчит в ушах. Руки скрещенные в одно целое лежат на столе. Бармен постукивает пальцами по стойке, отбивая ритм танца. Официанты суетясь разносятся по помещению, виляя между столиками, сыплясь крошками от печенья в виде извинений и приветствий. Небольшая группка официантов-байдарщиков (почему-то мне кажется они могли бы управлять байдаркой) собралась возле кассы и, как пчелиный рой окруживший мед, в смысле какого-то парня, о чем-то жужжались (шептались).
Мои глаза все ещё блуждают по внутренним карманам моего Я, в поиске чаевых для пчел и желаний для официанта. Я завороженно наблюдаю психодраму моего организма пытаясь разобрать, когда уже мне говорить мои слова. Все работает автономно и не нуждается в моих инструкциях. Медовые руки уже отсчитывают сдачу.
Мои ботинки полностью в крошках одесских печений. Я продираюсь сквозь заросли и плотины к выходу, на свежий воздух. Тряпочные декорации ночного города.
- Такси!, - звучит мелодией у меня под горлом.
Остановка. Пьяные прохожие салютуют и поздравляют с не наступившим на ноги годом. Темнота поглощает меня изнутри. Заставляя все меньше оглядываться на притягательный мир снаружи. Мой номер, мои координаты. Я влезаю без вязкой скромности, захлопывая без особой силы. Трогательные пассажиры. Я приотпускаю своих резвых коней и они расталкивая всех пробивают мне светлый туннель. Улыбки рассеивает чернота. Стягиваю с себя шапку и усаживаюсь на освободившееся место.
Круглые стрелки указывающие неправильное направление внутри моего радара. Я выпускаю дым из изрезанных морозом губ и двигаюсь по кривой против ветра.
Бешеные жеребцы все ещё ищут намека на необходимость. Я перемещаюсь лениво и безобразно. Вкусный бангладешский картофель переваривается в моем истощенном временем дня желудке.
Фанфары. На гвозде куртка. В шкафу мокрые ботинки с крошками. А где-то в другом конце города все ещё жужжат пчелы.