Венецианский маскарад
в который раз срывает маски
с сердец, обманывая сказкой
средневековых балюстрад.
Игра в разгаре. Позабыт
ажурный веер на перилах.
Ложь, растворенная в чернилах,
пьянит неистовством мольбы
о поцелуе. Кринолин
прошепчет "да", страшась огласки,
обетом наслаждений райских...
Соблазн не требует причин.
Безумье третьих петухов
благоразумие разбудит.
...Воспоминание о чуде -
как легкий флер ее духов.
Четыре строчки сквозь "Прощай!"
На белом шелке темный волос.
И безутешно всхлипнет в голос
поспешный утренний трамвай.