Мой пройденный путь горит огнём. За мной гонятся. Они смеются, кричат, машут палками, которыми уже успели не раз ударить меня по спине, по уху. Я бегу. Убегая, я, почти повесив на плечо язык, думаю, а стоит ли скрываться, стоит ли жизнь этих усилий? Может быть оно и к лучшему! Ведь каждый раз, перебегая дорогу, я думаю, а не остановиться ли мне посреди неё, закрыв глаза. Миг… да, лишь только миг ожидания железного чудовища с двумя огромными, светящимися от злости глазами! Те, что бегут позади, имеют похожие горящие, ослеплённые собственным светом, глаза. И что ждёт меня там, за гранью? Мой хвост, который я сейчас в страхе поджимаю под себя, отвалится, мои уши, также прижатые, покинут меня, я больше не буду чувствовать своё тело… Я – собака, возможно, буду чувствовать себя в человеческом теле, а может и в кошачьем… а можем я стану камнем и у меня появится уйма времени для моих размышлений, которыми я, увы, не смогу поделиться с другими. Я буду свободен в таком случае. Я готов к одиночеству, а значит и к свободе.
Криков уже давно не слышно, но я только сейчас осмеливаюсь повернуться и посмотреть назад на своих преследователей. Их нет, они отстали. Я задыхаюсь, падаю боком, худощавыми рёбрами на землю. Вокруг меня от тяжёлого падения поднимается пыль.
Мне уже легче. Я думаю о Ней. Той, которая сопровождала меня пол жизни. А потом ушла. Куда? Не знаю. Зачем? Не помню. Помню в тот день лишь Её улыбку и кивок головы, которым Она подзывала меня к себе, и те большие глаза железных машин, что несутся по дорогам. Шум, крик, суета, я подбегаю к Ней, лежащей на асфальте. Её голова лежит на боку, щекой прижимаясь к грязи. Я лижу Её, тыкаю в Неё мокрый нос, нюхаю волосы, руки, живот. Её уже здесь нет. Я понял, Она ушла. Я ложусь рядом, закрываю глаза, кладу голову Ей на грудь и не чувствую ни малейшего движения. Я слызываю с морды страх, теперь осталась только боль. Боль безысходности. Суета, люди, меня пинают, прогоняют, кто-то знакомый подбегает к Ней, видя меня берёт за ошейник. Я не сопротивляюсь. Да делайте теперь что хотите, мне теперь некуда спешить и не с кем быть счастливым!..
Я стою, наблюдая, как Её накрывают белоснежной, как Её кожа, простынёй, кладут на носилки, заносят в машину… нет, стойте! Я пытаюсь вырваться, запрыгнуть к ним, быть рядом, только рядом, только не упускать Её из виду! Ведь теперь я должен за Ней следить, заботиться, чтобы Её не обижали, ведь Она беспомощна, Она ушла и оставила своё тело мне, чтобы я был Ей верен! Меня отпихивают ногами, бьют каблуком в морду, тот же, что и раньше опять берёт за ошейник, пытаясь оттащить назад от машины. Перед моим носом всё же захлопываются большие двери. Они увозят Её, я рычу на держащего меня человека, вырываюсь, бегу, заливаясь лаем за металлической коробкой, которая движется всё быстрее, отдаляется всё дальше от меня, я уже почти её не вижу. Она скрылась за поворотом. Я добегаю до него, уже не лая, а хрипя и не вижу кусок металла. Я сажусь, оглушённый непониманием и потерей. Потерей всего смысла моего существования.
Не помню как долго я так просидел. Не помню даже когда это было – пару дней или месяцев назад. Время для меня остановилось с того дня. Я больше не мог улыбаться.
Сейчас, лёжа на боку, вспоминая о Ней я не знаю, что же будет дальше. Я уверен только в одном, что скоро придёт и мой черёд уходить. Удалиться за грань, за которой сейчас Она. А может быть мы с ней встретимся? Я не раз об этом думал, но всегда боялся, что этого не случится и я потеряю последнее ценное, что осталось у меня. Мои воспоминания.
Я слышу шаги. Открываю глаза. Это маленькая незнакомая девочка. Она подходит ко мне, улыбается. Я приподнимаюсь, сажусь, смотрю ей в глаза. Они похожи на Её глаза, такие же добрые, лучезарные, счастливые и, одновременно, спокойные. Она подносит руку к моей голове, я чуть вздрагиваю от непривычки. Она запускает пальцы в мою шерсть, гладит меня, чешет собачью грязную шею. Я прижимаюсь к ней, опираюсь всем телом. С того дня я впервые улыбаюсь, расслабляюсь. Я счастлив, получая чью-то нежность и отдавая её, блаженно и тихо порыкивая, благодарно поглядывая в её глаза.
Она резко отворачивается и уходит. Кто-то позвал её. Я бегу за ней, не отставая. Она уже не обращает на меня внимания. Открывает подъезд, заходит. Я протискиваюсь в оставшийся проём в двери. Заметив это, она придерживает её и выгоняет меня. Я не хочу уходить, мне так хорошо… она начинает толкаться, выпихивает меня ногами. Я с недоумением смотрю на неё, сопротивляясь. Она кричит на меня.
– …Назойливый! – слышу я.
Выхожу. Опять оцепенение. Опять я покинут. Этот мир мне не нужен. Даже слишком я смирился с одиночеством, чтобы освободиться. Больше не хочу здесь.
Вижу приближаются те самые люди, что гнались за мной. Я струсил, убежал тогда. Да, тогда я ещё не понимал что такое свобода. А сейчас мой ум стал намного яснее. Я делаю несколько шагов к ним. Скалю зубы, полон решимости. Шёрстка на моём загривке встаёт дыбом. Они замечают меня, ухмыляясь, они начинают приближаться. Уже без палок. Рычу на них. Они окружают меня, смыкают круг и начинают бить ногами. Я валюсь на бок, поднимаясь, бросаюсь на одного из троих, но получаю удар в обнажённые клыки. Снова, падаю, снова поднимаюсь. Бросаюсь, вцепляюсь ему же в ногу, чувствуя, как прокусываю мясо, ощущая вкус маленькой жестокой победы над людской жестокостью и безразличием. Он орёт, дёргает ногой. Отцепившись, бросаюсь на второго, но вижу у него в руке что-то железное, направленное мне в лоб. Миг…
Миг… он идёт… долго длиться. Мне тепло. Жар по всему телу, всё поплыло, люди замерли надо мной. Я уже их не вижу. Вижу только белый свет, ослепительный белый свет, как от глаз железных монстров. Один из них и правда движется на меня… миг.
Я вижу Её улыбку.
Январь 2010.