Человек из Тира под вечер спустился к морю,
размышляя (ведь он был грек) о Боге, едином и вечном,
а какая-то женщина, закончив стирку белья
в излучине реки у самого устья,
распластав мокрые ткани белеть на прибрежных камнях
и оставив на гальке свою рубашку,
по бледно-зеленому морю ушла на отмель
и, омывшись там соленой водой,
теперь медленно шла назад спиной к вечернему небу.
О, как прекрасна, как прекрасна она с темными волосами,
скрученными на затылке, погружаясь все глубже и глубже
в воды пролива и вновь поднимаясь из волн все выше и выше,
ее сильные бедра мягко колеблются, как у шагающей цапли,
плечи мерцают в молчаливом сиянии неба над нею,
груди туманны, в блаженной ложбине меж ними таинственно кроется мгла,
и, неотчетливый в сумраке, черный клин под ее животом
шлет зов мужчине.
И он в камышах, сжав ладони, полный восторга,
несомненно божественного, воскликнул:
"В мире один бог, но вот на вечерней заре,
божественная и прекрасная, из моря идет Афродита
мне навстречу!"
THE MAN OF TYRE
The man of Tyre went down to the sea
pondering, for he was Greek, that God is one and all alone
and ever more shall be so.
And a woman who had been washing clothes in the pool of rock
where a stream came down to the gravel of the sea and sank in,
who had spread the white washing on the gravel banked above the bay,
who had lain in her shift on the shore, on the shingle slope,
who had waded to the pale green sea of evening, out to a shoal,
pouring sea-water over herself
now turned, and came slowly back, with her back to the evening sky.
Oh lovely, lovely with the dark hair piled up, as she went
deeper, deeper down the channel, then rose shallower, shallower
with the full thighs slowly lifting of the wader wading shorewards
and the shoulders pallid with light from the silent sky behind
both breasts dim and mysterious, with the glamorous kindness of twilight
between them
and the dim blotch of black maidenhair like an indicator,
giving a message to the man -
So in the cane-brake he clasped his hands in delight
that could only be god-given, and murmured:
Lo! God is one god! But here in the twilight
godly and lovely comes Aphrodite out of the sea
towards me!