1
Словно в детском саду
Словно в детском саду
пахнет рыбой по-польски, пюре и компотом.
Словно нет этих стен с облупившейся краской,
заляпанных окон.
Запах чистый, почти пренатальный,
ползет по душе и по коже,
и толкает коленками детскими
в горло и в сердце. Ну кто же?
Кто они, и когда превратились из гадких утенков
в неприкаянных правильных птиц с оперением серого цвета,
брачным пением, дикими танцами дальних дистанций,
с посезонным бесплодным стремлением - с ветки по свету
в тайном поиске моря и вечнозеленого лета.
Понимая, конечно, что там где нас нет и не будет,
где сухие цветы имитируют нечто в стеклянном сосуде,
где янтарные бусы сродни прибалтийскому ветру,
приносящему теплую влагу в разгаре сезона
гнездования птиц на прибрежных приземистых соснах.
В этих гнездах кора и иголки корявы и колки.
Взявшись за руки, словно в саду, ходят дети по дюнам.
Разевая наивные рты, спят старухи в шезлонгах.
Ветер моря приносит сюжеты о юных безумьях.
И детей и старух на обед ждут пюре и котлета,
и конечно же теплый компот с разомлевшим изюмом.
2
Забавный дар
В комиссионной лавочке чудес,
Закутанной до глаз в шелка убытков,
Отчётностью измучен, тихий бес
Смешной талант мне продал на развес
(Чертовски соблазнительная скидка!),
Изящный бестолковый пустячок
Из рода будуарных безделушек -
Читать (как младшеклассники урок,
Водя указкой вдоль строптивых строк)
По буквам - думы, а по нотам - души.
Игра, как оказалось, стоит свеч:
Не путаясь в ненужных разговорах,
Не тратя силы и часы на речь,
Я вечерами полюбил прилечь
На думочек твоих уютный ворох,
Высматривая в море пестроты
Тесьму бесед, скользнувшую со спицы,
Холстину будней, кисею мечты
И мой портрет, меняющий черты
И цвет лица по воле мастерицы.
Тебя читая, я не знал ещё,
Что близок день, когда я всё бы отдал
За то, чтоб не понять, ЧТО я прочёл,
Случайно заглянув через плечо, -
Ни буквы, ни отточия, ни ноты...
Когда я отнесу злосчастный дар
Туда, где раздобыл его когда-то,
Но вместо беса, лавочки и чар
Найду табличку: "Купленный товар
Не подлежит обмену и возврату".
3
На перекрёстке двух миров
Любви безумной корабли
Преодолеют скорость света,
Цивилизации клавир
Поддержат страсти кастаньеты.
Расплавит музыки капель
Слов неподъёмных отчуждённость,
Ночных просторов тёмный эль
Подарит сердцу окрылённость.
Нам прожурчит с тобой вода
О том, что жизнь граничит с болью,
А путеводная звезда
Зажжёт мечту у изголовья.
Печаль прольётся серебром,
Едва рассвет сквозь сон забрезжит,
На перекрёстке двух миров
Мелькнёт бескровная надежда.
В туманной дымке бытия
Сложи мозаику из смальты
Взамен фрагментов "ты" и "я",
А космос выстели асфальтом,
Чтоб можно было без труда
Добраться конным или пешим
К небесной заводи пруда,
К алмазным зарослям черешен,
Где две заблудшие души
Найдут источник вдохновенья.
А, может,
просто
будем жить...
Мы с верой в силу возрожденья?
4
Художник
Художник выплеснул на холст
Сомнений муки.
Пейзаж морской, как будто, прост,
В нём грусть разлуки.
В нём времени печальный рок
Заглавной ролью,
И каждый искренний мазок
По сердцу болью.
Он пишет маслом на холсте
Сюжет без фальши.
Друзья давно уже не те,
Что были раньше...
Добавил тёмные тона,
Как дни былые,
На побережье, где волна
Смешалась с илом.
Где мачта жизни, как бревно
Под гребнем пенным,
И этим сделал полотно
Почти бесценным.
Лишь память плещется одна
Живым укором,
Ложится с проседью волна
Косым пробором.
Как шёл корвет любви на дно,
Не позабылось...
Порвал и бросил полотно -
Не получилось.
5
Пять отражений
.....Привет, малыш... Входящему – весь мир. Победный крик разносится как вирус. На твой пока нестиранный папирус ложатся буквы. Главами. Костьми. И отчий дом с годами всё тесней, стирая аз... И буки – все в округе... Начало всех – в обрезанной подпруге. А кто... и где – узнаем по весне...
.....Послушай, парень... Ты опять попал... Нет, не впросак, а просто и со вкусом. Жечь корабли – удел и воля трусов. Заветный храм поставив на попа, ты растеряешь фору юных глаз в прицеле фар... Точнее, фарисейства... Но не унять порядок слов и действа, не изменив... и много, много раз...
.....Молчать, гусар... Сложив по голосам чужие спальни, судьбы, клятвы, лица, семи морей не хватит, чтоб напиться, как из ручья, в который гадил сам. И не унять, и даже не вернуть остатков впрок подаренного счастья. Его нельзя браслетом на запястье. Его несут... порой в последний путь.
.....Скажи, мужик... В каком глазу бревно? Как звали век, на днях прошедший мимо? Немой толпы визглива пантомима. В начале – слово... Было. Но давно. Нас оправдает давность. Так дави... Не как Давид, а стадом голиафов. Ведь благодать дойдёт и до жирафа. Ему видней, чем кончить водевиль.
.....Прости, старик... Не время, и не там читать стихи и мудрости, где вече решать берётся, кто кого здесь лечит, как звать врагов и чей милей там-там. Ты отойди, смиренье унося. Чего мешать, когда рецепт попутан... Ты пьёшь эфир, как капли, по минутам, и поминаешь... всуе всех и вся...
.....Ответьте мне... открыто, не таясь, все ипостаси жизни высшей меры, зачем даны рефлексии химеры, когда их всех почище брань и грязь?.. Но бренный мир молчит, разинув пасть. А в зеркалах со мной – пять отражений...
.....В каком из них покорный ваш блаженней?..
.....Во что и как ему сподручней впасть?..
6
Меня забудут в старом парке
Меня забудут в старом парке,
В углу у статуи Сократа -
Там, где вороны любят каркать,
Где пели соловьи когда-то.
Оставят, как предмет ненужный,
На лавке в заповедной чаще,
Над небом, утонувшим в лужах,
Под гнётом зелени шуршащей.
Придут лесные лилипуты
Жевать основу древних истин,
Дождь равнодушный – сок цикуты
Отравою разбавит мысли,
Но ветер тишину нарушит,
Раздвинув заросли игриво,
И распахну шальную душу
Навстречу свежему порыву.
И оживут разлуки, встречи,
Дела, события и лица -
Я буду говорить о вечном,
Листая все твои страницы.
7
Опавший сад, во мне твоя усталость
Зовёт в тиши к раздумью и покою.
Вот яблоко последнее осталось
Так высоко, что не схватить рукою.
На верхней ветке, взгляды привлекает.
Никто, видать, достать его не может.
Оно лучи неяркие вбирает
Своею жёлто-розовою кожей.
Мальчишкой яблок я срывал немало,
Не ждал, пока поспеют, покраснеют.
Уже полвека время отмотало,
Не рву плоды, покуда не созреют.
Отведать мякоть сладкую охота,
Как будто яблок не едал ни разу.
Ко мне, вдруг, ветку наклоняет кто-то+
Отец, тебя почувствовал я сразу!
Сознанью вопреки, слепя, как вспышкой,
Явился ты, откуда не приходят,
Ведь для тебя остался я мальчишкой,
Хоть возраст мой давно солидный, вроде.
Вот яблоко лежит в моей ладони.
Оглядываюсь - никого не видно+
Среди деревьев ветер листья гонит.
И так тепло, и радостно, и стыдно.
8
Иду,
задыхаясь,
в груди бьется эхо
Последнего вскрика летящей в утиль
Мечты - всем оскалам придать форму смеха,
Смахнуть с закоптившейся радуги пыль,
В безликой толпе ликвидировать серость,
Размазать семь нот по пустым небесам,
Дорогу до счастья шагами измерить
И чьим-то беспечно поверить слезам...
Я виделся с Богом... Он милый, как пудель.
Покой фаворитов своих сторожил...
- Наивный мой Бог, слишком веривший людям!
Давай, я тебе растолкую про жизнь...
...Смешной режиссер, в акустической яме,
Сидевший так долго, что чуть не оглох,
Заплакал внезапно и кинулся к маме,
Сбивая прохожих - то с толку, то с ног...
...Мы встретимся позже в районе Непала,
Когда многодневный иссякнет потоп...
И я расскажу, как мечта мне кричала:
"Постой! Не бросай меня! Боже, за что?!!"
А мир маринованный будет безлюдным,
Без всякого "раньше", "сейчас" и "потом"...
Бог скажет: "Всевидящим быть очень трудно..." -
Вздохнет и вильнет по привычке хвостом...
9
гулять так гулять
как хорошо по берегу пройтись
в широкополой шляпе и бикини,
обратно профланировать – на бис –
под стоны восхищённые: «Богиня!».
пантеры пляжа пленных не берут,
а разрывают походя добычу…
но нет! всегда найдётся лилипут,
который вслед свистит и пальцем тычет.
как хорошо на даче – неглиже –
принять со-о!-блазнительную позу,
для дряблых жен затюканных мужей
собой являя явную угрозу.
но храбрецы, команду «фу» презрев,
тайком от них сворачивают шеи,
грозя сорвать и выпас и посев…
а я лежу и томно хорошею.
как хорошо по городу пешком
проследовать в пикантной микро-юбке,
чтоб каждое прохожее брюшко
заныло от желания поступка –
убить дракона, раздобыть коня,
ограбить банк (возможны варианты) –
и получить в награду от меня
на уши именные аксельбанты.
как хорошо на лайнере в круиз
себя отправить: Рио, Гамбург, Ницца…
(к чему нашлёпки временные виз
для красоты, сметающей границы?)
лежать на полубаке в полуфас
в шезлонге (вид из рубки капитанской),
и смаковать «я без ума от вас»
по-шведски, по-японски, по-албански.
но лучше, безусловно, во сто крат
при помощи оптических приборов
снимать мой символический наряд
ментально и вербально – до упора.
сходить с ума, потом его терять
и снова обретать в местах причинных,
синхронно холодея и горя…
как бесподобно быть при мне мужчиной!
10
ПРИГОТОВЛЕНИЕ БОРЩА
В разлуках только крепнет настоящая любовь.
А вот губить её удобней сообща.
Шинкуешь ты на кухне свёклу и морковь -
Для рифмы к песне этой, а может - для борща.
Не выспался. Душа болит. Зуб ноет коренной.
А листопад на улице поднялся выше крыш.
Соседи целый день бранятся за стеной -
Не слышу, дорогая, что ты говоришь!
Осколки прежней лирики рассыпаны вокруг.
А может быть получится их склеить сообща?
Но ты на кухне плачешь... Значит, чистишь лук
Для рифмы к песне этой, а может - для борща.
А хочешь, я мелодию такую сочиню,
Что свяжет нас покрепче всякого узла?
А хочешь, я утюг сгоревший починю?
Конечно, хочешь... Только ты ушла.
Соседи продолжают время тратить на слова.
Холодный дождь на улице распарывает тьму.
В кастрюлю осыпается лавровая листва -
Сварился борщ. А есть его придётся одному.
11
Сказание о деревянных журавлях
Набросало снега, намело,
Псы, проснувшись, лают хрипловато.
На семи ветрах стоит село,
На семи ветрах — дворы и хаты.
Здесь живет на взгорке Харитон,
Резчик он по дереву искусный,
В лес идет и выбирает клен,
Добрые в него вдыхая чувства.
Дерево берет, как чистый лист
(В день любой — погожий, непогожий),
И ночами вырезает птиц,
Чтобы после раздарить прохожим.
А однажды —
для своих детей
Память добрую решив оставить —
Вырезал из клена журавлей
И на подоконник их поставил.
По весне, когда земля вокруг
Снова молодой травой укрылась,
Крылья журавлей кленовых вдруг
Потихонечку зашевелились.
Места Харитон не находил.
Ну, а дети, стоило проснуться,
Весело кричали:
— Погляди,
Журавлиные глаза смеются!
В них, и вправду, был волшебный смех,
Был восторг, какого не отыщешь
И еще какой-то дивный свет,
Сразу вдруг заполнивший жилище.
Новость облетела все село,
Всякие рождая небылицы.
Хоть кленовыми и были птицы,
Что-то в них таинственно жило.
Говорили люди:
— Божий знак.
Суетясь, крестились на иконы.
Настоящих журавлей косяк
Закружил над хатой Харитона.
Осень, землю промочив сполна,
Призывала в небо заоконно.
Птицы, что стояли у окна,
Вдруг переглянулись неспокойно.
Словно бы почувствовав вину,
Посмотрели на село родное
И, крылами широко взмахнув,
Улетели в небо заревое.
«До свидания!» — трубил вожак
И кружил над хатой круг за кругом.
А потом задумчивый косяк
Полетел, вдыхая небо, к югу.
Харитон поник и загрустил,
Сиротливо стало вдруг и горько.
Голову в раздумье опустив,
Долго-долго он стоял на взгорке.
К пышным не приученный речам,
Все молчал. Не знал, куда приткнуться,
Думая, что детям отвечать
На вопрос: «Когда они вернутся?»
И такая жгла его тоска,
Так она схватить его сумела,
Что к утру назавтра у виска
Волосы заметно поседели.
«Дети, жил я честно, видит Бог», —
Старый мастер посмотрел уныло
И, перекрестившись трижды, слег,
Победить тоску свою не в силах…
Потускнели-помрачнели дни.
Семь ветров гудели монотонно.
Через месяц унесли они
В мир иной умельца Харитона.
Но ведь люди знали — есть вдали
Созданные им живые птицы.
И весной вернулись журавли,
Чтоб опять над хатой закружиться.
А вожак спустился до земли,
Отыскал могилу у березы,
И по-человечьи потекли
По щекам по деревянным слезы.
В чащи убегал холодный мрак,
Снова распускали листья клены…
И трубил, трубил, трубил косяк
В память об умельце-Харитоне
12
Рождественское
Переплавляя тишину
В обрывки ненадежных мыслей,
Садишься к белому окну,
Баюкаешь в бокале "Рислинг".
В густую ночь щепотку звезд
Бросает Б-г, как соль в похлебку.
Внизу - река, промерзший мост,
Заснеженных домов коробки...
И в тонком кружеве теней,
Сплетенном пальцами акаций,-
Твой сонный дворик. В глубине
Качели еле шевелятся...
Клён, загипсованный в сугроб...
А у подъезда иномарка -
Едва блестит упрямый лоб
При свете фонарей неярком...
Летят - сквозь белые кусты,
Законы физики, запреты -
Потусторонние коты,
Срывая птичьи тени с веток.
Зажглась сверхновая звезда -
Звенящей ноткой в струнах Лиры.
И крестятся на проводах
Вороны в ожиданье сыра...
________________________________________________________
Дорогие друзья, вы можете оставить под этим постом ваши замечания, суждения и даже оценки. Это позволит нам отобрать стихотворение на Приз зрительских симпатий.
Если вам и удалось догадаться, кто автор конкретного стиха, об этом необязательно писать в ваших замечаниях.