Невнятно как-то
и отрешенно
она смотрела
и говорила.
Ночь пахла дивно:
не то крюшоном,
не то ванилью,
не то винилом…
Сверчок царапал
застывший воздух, -
простите, Моцарт
пардон, Сальери.
Ночь пахла дивно:
не то мимозой,
не то шалфеем,
не то мадерой…
Она смотрела
поверх иллюзий
на мир капризный
и беспризорный.
Ночь пахла дивно:
не то июлем,
не то лимоном,
не то озоном…
В далеком доме
плясали вальсы,
кричали «горько»,
бокалы били.
Она смотрела
на мир сквозь пальцы:
её забыли,
её убили.