В спящий замок никто не придет – право, города нет на карте. Над легендами некому плакать, пара строк, остальное – не в счет. Что такое мгновенье, год? – Это просто игра словами. Мы, не глядя, махнулись снами, остальное, поверь, пройдет. Пыльный том – на забытый стеллаж, кто же ходит в библиотеки? Руки времени – хуже, чем реки: так давно, а как будто сейчас. Это просто осколки страз – время лечит судьбу-калеку, веришь – вспять повернутся реки из обрывков забытых фраз.
Оседает неспешная пыль – а портьеры ведь были ярче. Куклы, платье, трюмо, красный мячик – ни поплакать, ни спеть, ни повыть; это очень забавно – быть, полог времени сказки прячет за сомненьем и неудачей, за покоем гранитных плит. Гнезда вьют у отца в бороде расторопные серые мыши. Фея – что ей, старухе – не слышит, или, может, давно умерла. Вот такие, мой принц, дела: в небо – хоть с алтаря, хоть с крыши. Паутина в камине пишет повесть дружбы добра и зла.
Или, может, холодный туман полной чашей – от края до края? В белой вечности сказки тают, замирая дождем над башней, осыпаясь холодным пеплом, разъедая металл и камень. Эта сказка - уже не с нами и как будто совсем не страшно.
В сонной матово-белой истоме вспоминать золотые мгновенья… Если дом только память о доме – так привычно не ждать воскресенья. А окно с каждым годом тусклее, прихотливей – узор паутины. Если сердце из ила и глины – как поверить в воздушного змея?
А заря за окном все тише – или выше шиповник? Право, вы, наверно, мой принц, в Париже – там веселье, вино и слава, или в Лондоне, где туманы, как снега укрывают стены. Как же просто, легко и странно – тонкой пряжею вить мгновенья. День за днем – как за строчкой строчка – замирают бесцветной грудой без сомнений и заморочек – воскресенья уже не будет, как не будет гостей и бала. Даже крысы ушли, ты знаешь? Бродит эхо в пустынных залах – это чары со вздохом тают.
А в зрачке у застывшей птицы перевернутый контур неба. Над камином снежок клубится – просто быль обернулась в небыль. И в анкете по строчкам: не был, жил как надо, умнел, не спорил, мама, папа-король, соседи, дом в деревне, закат над морем...
Только время устало верить в груз сомнений и неурядиц. Выбор: с этими или с теми, на погосте иль в бальном танце – все неважно, мой принц, поверьте. Кто с нуля мемуары пишет? Это просто, как дважды девять: сказкой сменится явь, ты слышишь?
Просто – темная злая осень, и шиповник почти до крыши. Ветер рыжие листья носит, а дождя я почти не слышу, как не вижу в зеркальной яви облаков и восточной башни. Я к тебе возвращаюсь снами, остальное почти не важно. Сказка тает в ночном колодце – днем там вправду увидишь звезды.
Я ведь верю, что ты вернешься.
Но, наверное, будет поздно.
02.02.10