Стоял сентябрьский тёплый день,
И я в лесу бродил с лукошком,
Грибов набрал, присев на пень,
Вдруг, понял, – заплутал немножко.
Дорогу к дому, как найти?
Не помню, как сюда забрался,
В какую сторону идти?
Сидел на пне и сомневался.
И тут увидел средь берёз,
Как будто старую дорогу,
И поразмысливши всерьёз,
По ней пошёл, доверясь Богу.
Наверно, шёл часа я два,
Спина вспотевшая устала,
Лес расступился, край села…
И на душе, вдруг полегчало.
Но чем я ближе подходил,
Тем больше грусть одолевала,
Лет двадцать, здесь никто не жил,
Деревня мёртвая стояла.
Ещё крепки её дома,
Не покосились даже срубы,
Но в крышах дыры. Иногда,
Сквозь них видны печные трубы.
Кругом такая тишина,
Что звон в ушах моих стоит,
Наверно, также вот война,
Живых в сражениях косит.
Вот дом кирпичный, дверь простёр,
Два этажа почти без стёкол,
И надпись «Школа» я прочёл,
Черны глазницы её окон.
И хруст разбитого стекла
Мне не приятен под ногами,
Доска Почёта, чуть жива,
Глядит ребячьими глазами.
На фотографии ребят,
Гляжу, и странное волненье
С тоскою душу теребят.
Где вы, младое поколенье?
Где ваш весёлый, звонкий смех?
Но молчаливы коридоры,
Разор, пытаясь скрыть от всех,
Стыдливо прячут тряпки-шторы.
Я вышел, вдоль села иду,
Вот детский сад, а вот правленье,
Но взгляд, куда не положу,-
Царит повсюду запустенье.
А вот уже и край села,
И обелиск заросший ивой,
На нём солдата голова
Скорбит над братскою могилой.
Я ветки ивы посрезал,
Что надпись стёртую скрывали,
Прочёл, что здесь сыны села
Лежат, что землю защищали.
Одна строка меня, как гром
Сразила. Сердце защемило:
«Я пал в боях за отчий дом,
Чтоб здесь ты жил за нас счастливо!»
Поскольку не было цветов,
С рябины веточку сорвал,
И возложил, и пару слов
В молитве Богу прошептал.
И постояв минуты две,
Я с думой грустной зашагал.
Здесь в позабытой тишине,
Судьбу Руси я повстречал!