Будни сырые, заплесневевшие
Наискось бьют по щекам с размаху,
Режут глаза, двадцать лет не евшие,
Муть надевающие, как рубаху.
Склизкий февраль - хоть и стужь морозная -
Жирным желе уползает пальцы сквозь,
Молотом бьется в висках венозная,
Банк мечет хрупкими позвонками ось.
Скудный эмоций запас - не тратить;
Маской на скулах застыл пластилин.
Выцарапав на холщовую скатерть,
Ногти скоблят душу с самых глубин.
Месяц последний - растает все скоро,
Выползет солнце - и voila;
Но календарь целый год сурово
Пишет: "Тридцатое февраля".