Пока не было платоновой лжи об идеях,
люди двигались беззаботно и просто, как рыбы.
Длинноволосые, как Самсон,
они летели, как стрелы, и поражали мишень,
когда звенела тетива лука.
Они знали, что не нужно знать
о своем ничтожестве,
и они не были ничтожны.
И вот, прислушайтесь, они приходят назад!
Слышите негромкий, дробный смех бородатых мужчин
с узкими бедрами воинов и длинными ногами,
танцующих под луной?
Лица их алы, словно кровь дельфина!
Смотрите, прекраснейший весь выкрашен красным!
Он подпрыгивает выше всех,
посмеиваясь в черную бороду.
Они танцуют! Они возвращаются, как уходили, танцуя!
Они окрашены алым, ведь, если что-то
совершается без алого божьего блеска,
делать это не стоит.
О, как они алы!
FOR THE HEROES ARE DIPPED IN SCARLET
Before Plato told the great lie of ideals
men slimly went like fishes, and didn't care.
They had long hair, like Samson,
and clean as arrows they sped at the mark
when the bow-cord twanged.
They knew it was no use knowing
their own nothingness:
for they were not nothing.
So now they come back! Hark!
Hark! the low and shattering laughter of bearded men
with the slim waists of warriors, and the long feet
of moon-lit dancers.
Oh, and their faces scarlet, like the dolphin's blood!
Lo! the loveliest is red all over, rippling vermilion
as he ripples upwards!
laughing in his black beard!
They are dancing! they return, as they went, dancing!
For the thing that is done without the glowing as of god,
vermilion,
were best not done at all.
How glistening red they are!