Моя тоска из золота отлита,
из тонких оголённых рук дерев,
слезою до прозрачности омыта.
Светла. Но брошен горечи посев.
Морозными колючими глазами
глядит зима из мрачных облаков
и по утрам холодными устами
траву целует. Инея покров
ложится от мертвящего дыханья.
И страшно вдруг становится посметь
желать тепла. И осени рыданье
оплакивает будущую смерть.