* * *
Пораженная правдой охрипшая вязкая ночь,
Тупики коридоров и комнаты с окнами в землю.
И какой-то воскресший в углу полубог-полугремлин
Задыхается в темных стихах, умоляя помочь.
И языческий бред. В тупиках коридоров предвестники Мары,
Красноватые, бледные, вьются, как мотыльки,
Над огромным костром полыхающего кошмара
С синеватыми бликами стылой земной тоски.
И потоки людей сквозь пустую, замерзшую душу...
Я теряю способность глядеться в чужие глаза.
И из пальцев сплетается медленная лоза,
Наползает на горло, пульсирует, давит, душит.