Я смотрю тебя на ночь в разгаре весны.
Ты в моем списке зрелищ любимых.
Я всю жизнь провела на скамье запасных,
Впрочем, лучше скамьи подсудимых.
Мы с тобой со страны, где отвага и честь
Не казались смешными словами.
Где кефир по пятнадцать и булка по шесть,
а закат - не краснее, чем знамя!
Мы с тобой из времен, где искуственный рай
нам казался таким настоящим и вечным.
Друг, товарищ и брат - кого хошь выбирай, -
Комсомола и Партии ты подопечный!
Мы с тобой из широт, где по ГОСТу икра,
и сардели, и прочие яства.
Где поют пионэры напротив костра,
где статья уголовная - за тунеядство!
Но ты вышел в привычном часу и пальто
В хлебобулошный на перекрестке,
чтоб купить пол-керпичика, сыр и батон..
Что случилось? уж хрен разберешься!
И не стало страны, ни икры, ни широт,
Ни кефира, ни яств, ни сарделей..
Мы, в шелках желтосиних, не клали их в рот.
Мы мечтали о том, чего раньше не ели.
Я могла увезти бы тогда, без сомнений,
На восток, ближе к пупу Земли,
И там встретить, случайно, словами: "Артемий,
Вы совсем в моветон обросли!!"
Я могла б удивляться хвосту и щетине,
Чего ты не хотел допускать...
Я считала, он в жизни меня не покинет....
Как же так??!!! Как же так, твою мать?!
Я виновна! Судья, ну же, бей молоточком!!
Я приму приговор, я смолчу!
Не умею я жить в этом мире и точка,
Не по росту мне, не по плечу!
Не приняв правил, мне неродимых,
Получив от судьбы щедро-щедро под дых,
Я сейчас - на скамье подсудимых,
За неё я продам миллион запасных!