она просыпается, пронзенная корчами, она выжигается собственным же теплом.
в ней плачут ее невысказанные дочери - ее элечки, евочки, ее ло,
плачут, хватают воздух тенистыми пальцами и натыкаются на пустоту.
она погремушки им, она стансы им, а они не слушают и ревут.
она в отчаянии. пьет вермут из горла мшистого хрусталя.
она кудахчет над ними всеми, покуда их не сожжет заря.
целует ло, обнимает еву, лицом вжимается в крошку эль.
иссякли силы. закончен вермут. открытой пастью зовет постель.
эль, ева, ло - исчезают лица, устало смотрит вослед им мать.
они уйдут, чтобы возродиться, вновь птицей-фениксом клекотать,
плевать огнем в ее темно-красный, в плену трепещущих ребр кумач.
и мать смирится. и стиснет пальцы, чтоб меньше слышать их дикий плач.