В промозглой тишине заброшенного дома,
В холодном сумраке полуслепых гардин,
Где всё так непривычно, незнакомо,
Явился мрак, как гордый властелин.
И темных стен простые очертанья,
Проёмы окон застелил туман,
Хранящий чьи-то горькие рыданья,
Как вечной памяти печальный талисман.
Не знает этот дом забот и ласки,
Не слышен здесь весёлый детский смех,
И не читают по ночам здесь сказки
Про Бабок-Ёжек, духов и принцесс.
Здесь лишь покой царит; усталый ветер
Чуть слышно стонет за печной трубой.
Забор кривой годами изувечен,
А старый сад стоит сплошной стеной.
И пол прогнивший стонет под ногами,
Протяжным скрипом раня тишину.
Седыми крючковатыми руками
Пронзает ясень смело пустоту.
Но не всегда царило здесь ненастье,
Дом не всегда таким унылым был.
Здесь жили люди в радости и счастье,
Каждый берёг друг друга и любил.
И жизнь текла легко и безмятежно,
Казалось, что не будет ей конца.
Но всё проходит, в мир живой и нежный
Однажды ночью ворвалась война.
Её не ждал никто, она жестоко
Спалила в пепел тысячи сердец,
Вселяя страх, отчаянье и ропот
И многому дала она конец.
Она рукой тяжелой и кровавой
Осиротила каждого из тех,
Кто смел противится её великой славе
И обречённым каждый стал на смерть…
А дом стоит, как памятник надежды,
Как обелиск погибшему в бою.
На мёртвом и забытом пепелище
Он выжил, и он помнит всю войну.