Другая Книга

       




                ***

Что бы ни сталось с тобой потом…
Ибо вышед в поле, никто не знает,
Что скрывается за углом,
Ибо в чистом поле углов хватает.

Через какое-то время, может быть, никогда,
Никакого клубка Ариадны,
Никакой путеводной нити
Не достанет на километры,
Умноженные на года,
Проведённые нами в заколдованном лабиринте.

В наших плаваньях сквозь золотую сеть,
В наших странствиях до мировой причины,
По которой нам хочется умереть
И не быть ни женщиной, ни мужчиной





                ***

Звёзды шагают по спинам уснувших детей,
По розовым раковинам неторопливых улиток…
Плывёшь в темноте,
И переворачиваясь на плаву,
Не думаешь больше: знать бы, зачем живу ?
А вообще не думаешь,
И может быть, не живёшь.

И только солнце, погасшее прежде срока,
Вызывает печаль, отдалённую, как Гималаи,
И нечленораздельную, как голоса Востока.



               



               

Испанская песенка

Поле алых роз,
Поле белых роз,
Молодой сеньор задавал вопрос:
Отчего-де мир, как недобрый брат,
Что и даст сейчас, заберёт назад
Через час. И проценты сдерёт слезой,
Потом, выцветшей бирюзой
Глаз…
Липкой скукой, от коей и сон нейдёт,
И отчаянье ширит дурацкий рот,
Я не знаю, кто враг: господин, народ?
Чёрный космос вращается наоборот
Нашим чаяньям. Той, что всего милей,
Интересней искусственный соловей,
Чем живой, неподдельный, картавый дрозд…
Поле алых роз,
Поле белых роз









                ***

Самое время тягать окуней из причинного царства,
Сверкающебоких, идущих в особом порядке:
У каждого свой, дополнительный, смыслонесущий
Дизайн, у каждого в брюшке – разгаданный
Маленький ребус.
Я больше не буду ломать себе голову, вот где
Рыбацкое счастье! Я самая хитрая, да.









                И               

И жители колодцев – с их обратным
Отсчётом, с опрокинутым навзничь
Блаженным космосом,
И небожители, с их неизвестным нам
Укладом жизни.
Бегущие по волнам.
И те, кто селится на краю
Действительности. Они,
Выйдя пописать за собственный огород,
Пересекают пределы возможностей человека.
И эта странная птица, которая им поёт,
Не приподнимет закрытого на семь печатей века.













                ***

О том, как злосчастный правитель бежал садами,
В сторону берега, к спасительному океану,
А за его спиною сыпались спелые апельсины,
О том, как одна царица зачала сына,
Который вышел из чрева и сам пошёл,
О многом другом, что плохо и хорошо,
О том, как в сумеречном тумане
Вышиты бисером травы, и втой траве,

Возможно, кто-нибудь умирает:
Зверь, человек, светляк,
О том, что если не так, то не просто так,
И как украшаются в праздник изысканным опереньем,
В воду глядятся, и отпускают яства
Вниз по реке, и о том, как дремлет
Вся Поэзия мира под расписной корою
Волшебного дерева,

Как то, что казалось серьёзным, оказывается игрою,
То же в обратном порядке, листок бумаги
Суть неявленная мировая история, и некоторые маги
Посвящают себя писанине, а некоторые танцуют
Или плетут корзины, потраченное впустую
Время отсыпается золотым зерном.

Ибо такая фитюлька, как тайна мира,
Прячется там, где не знаешь: в смешной ошибке
Синтаксиса, в том, как дрогнули губы
Приезжего человека,
Созерцающего знакомую тебе местность




                География-Я


На пол-пути от Абиссинии,
Воображаемой, неподражаемой,
Где море синее
И небо синее,
Но. Сердце с лёгкостью склоняется к Испании,
Верней, к Америке, Латинской, неприрученной,
Ленивой, выспренной,
Лежащей там, за кручами
Песочно-красных гор, где в тихих патио
Деревья, распахнувшие объятия
Полуденному солнцу, говорят тебе:
Мол, нечего ломиться нынче в город,
В жару такую.





         ***

Комрадес,
С печалью в глазах,
Одна из многих,
Одна из немногих,
Рассеянных по; свету…
Нашу тихую перекличку
Забивают диджеи всех эпох и народов.
Их рекламные марши звучат доходчивей,
Чем дождями размытые слова любви…
Комрадес,
Встречая весну в одиночестве…




        ***


Мир - Тайна.
Мир -China.
Китайская чайная -
Зашифрованные стены.
Иероглифы "Я" и "Моя жизнь"
Сближаются медленно.





1999-2001