Смерть кружила над миром с началом времён,
и глаза её были прозрачней кристалла.
Смерть успела прочесть слишком много имён –
прежде чем поняла, что ужасно устала.
И тогда, на исходе подточенных сил,
Родила Смерть Смертёнка – себе для подмоги.
Был ребёнок усерден: рубил и косил,
и ему с поднебесья агукали боги.
Неизменны основы, стоит небосвод.
Всё в порядке. Всё в невыносимом порядке.
И Смертёнок внимателен, как садовод,
проверяющий каждый листочек на грядке.
Ни покоя, ни сна – беготня, круговерть:
Дети все одинаковы – лишь бы побегать!
И порой не докличется матушка Смерть
сорванца своего отдохнуть, пообедать.
Будет есть торопливо – взъерошен, в пыли.
Смерть протянет топор и негромко попросит:
- А сходи, пострелёнок, сердец наколи!
Видно, старость пришла: всё знобит да морозит!
Сын махнёт топором по пространству впроброс,
примеряясь – и где-то, дыханием частым
исковеркав слова, на тревожный вопрос:
- Колет сердце, - шепнёт человек домочадцам.