Он говорил мне,- ничего, прорвемся,
Ты только не сдавайся и не лги.
И я храпел горячим иноходцем,
Оплачивая старые долги.
Через плечо котомка, свет далекий,
По полю, полю, лесом, вдоль реки,
Да с пеною веселой – через броды,
Молчанием-загадкой – омуты.
По гладям рябью, сказочник-ветрило
Чеканил лица, пели камыши,
И пряталось застенчиво, пугливо,
На старицах, в болотистой глуши,
Живое, нервом выжатое слово.
- А ту его! Лови, лови, лови!-
Звенела эхом винная посуда,
Поблескивая хищно у воды.
Я углублялся в целину понятий,
От берегов простого бытия,
Оттягивая прелести заката,
Рассвет все реже, реже, торопя…
Я уходил от жизни, откровенно –
С ней было мне уже невмоготу.
Глумилась виртуальность, внутривенно,
Высасывая душу и мечту.
И обессилевшее, выжатое тело
Склонившись у темнеющей воды
Среди небесных ликов разглядело
Реально ощутимые черты.
Мне память шепотом, из глубины холодной
Произнесла,- очнись же, не беги...
И я вдруг понял, что не пес безродный –
В корнях таятся вечные долги.