Во мне слишком много других людей,
Я потерялся в потоке имён и лиц
Хочу говорить чужим наречием, на их языке
Но слова застревает в глотке моих темниц
Знаешь, милая, я давно потерял часть себя во снах
И хотя её с лихвой заменяет вязкая сладость твоя,
Я как пойманный в клетке зверь, не хочу обретать покой.
Птицы с соседних крыш ночью кормятся от меня,
Все на пир слетаются ровно в полночь, когда ты спишь,
По кусочкам меняют меня на них...
Я боюсь, дорогая, что завтра, к середине дня
Я забуду запах твоих ресниц.
Они что-то кричат о свободе, правах, судьбе.
И о том, что наш бог, только древний, забытый миф.
Но пока я дышу, я пишу и пою о тебе,
Им не выбраться из колодца моих глазниц.