1. УЛИТОЧКА
Как вы, наверное, помните, мы оставили наших героев сушиться под солнышком на песке после непредвиденного купания, утопления и благополучного спасения на водах.
Ося и Серёжа сидели бок о бок, какое-то время, молча следя за облаками, отражёнными в реке, думая о чём-то своём каждый. Первым очнулся ослик, он легко вспрыгнул на все четыре ножки, глядя на воду, и закричал: – Смотри, смотри, Серёжка! Облако-кролик! Уши какие длинные, не такие, как у меня, конечно, но вполне! – Ося захохотал довольно и заразительно – А вон там слоник! Вот бы им сюда облаков-морковок!
Мальчик вскочил вслед за беленьким и посмотрел, куда тот показывает. В самом деле, в реке плыли кролик и слонёнок, Ося оказался чрезвычайно наблюдательным. Серёжа пытался в очертаниях остальных облаков угадать что-нибудь знакомое, но за уже увиденными зверюшками по пятам неслись какие-то бесформенные облачные кляксы. Одна, вторая, третья. Они догоняли друг друга – видимо наверху был приличный ветер, который их торопил. Постепенно все три пятна соединились, и получилась одна симпатичная рогатая улитка. Серёжа не успел открыть рта, как прогремел крик ослика – Улитка! – Оська явно был сообразительней и шустрее. Но Серёжу это не расстраивало. Он симпатизировал беленькому и готов был уступить тому пальму первенства во всём.
– Улитка! Улиточка! – Скакал ослик, высоко выбрасывая коленца и впечатывая следы от копытец в песок. – Как похожа на одну мою знакомую! – Ося подмигнул Серёже и улыбнулся, показав при этом, как обычно, все свои белоснежные зубы.
– Какую? – мгновенно заинтересовался мальчик. – У тебя есть знакомая, а кто она, где живёт, она – ослик?!
– Ты опять? Опять задаёшь свои несносные вопросы? – надулся было Ося, но тряхнул головой и захохотал, передразнивая Серёжу – «Она – ослик?»! Не ослик она, она – улиточка! И точка! Милая, молчаливая, домовладелица!
Сложное слово «домовладелица» далось Осе на удивление легко, / надеюсь, вы не забыли, что он сетовал на трудность человеческого языка/, ослик с гордым видом повторил его ещё раз – До-мо-вла-де-ли-ца! Ламца-дрица! Оп-ца-ца!
– Это как? – спросил Серёжа.
– Да просто, «как, как?» – опять изобразил мальчика Ося, ради справедливости надо отметить, что у него это вышло довольно-таки похоже. – У меня есть знакомая улиточка, у которой большой дом! Чего в нём только нет! Гостиная, спаленка, прихожая большая, кажется, даже кабинет есть, ну, а кухня-то точно! Я сам видел! – Ося азартно блеснул глазами.
Серёжа раскрыл рот от удивления, он не мог себе даже представить каких размеров должна быть улитка, чтобы таскать на себе всё вышеперечисленное. Мальчик начал сомневаться в правдивости слов ослика, а тот продолжал талдычить об улиточьих хоромах.
– У неё там, в гостиной, камин есть и кресла для гостей, книги разные, а на кухне плита, на которой готовятся всякие вкусности: суп грибной, капустные котлеты, блинчики из кабачков, яблочные оладушки. – Тут Ося остановился, чтобы облизнуться, и сглотнул слюнки, видимо, очень явственно представились ему эти самые оладушки, а съеденная утром на даче клубника /о ней вы тоже должны бы помнить/ давно уже переварилась, и в желудке ослика гулял ветер /ну, воображаемый ветер, конечно./
Серёжа, забыв закрыть рот, с нетерпеливым ожиданием смотрел на Осю.
– Ну вот – продолжил тот, – по вечерам в доме собираются улиточкины подружки с кавалерами – слизнями – тут Ося чуть передёрнулся, /а вы не передёрнулись бы, представив слизня?/ – они пьют травяной чай со сливками, угощаются клубникой и мармеладом из гонобобеля!
При этих словах у Серёжи не только рот открылся шире, но и глаза выпучились так, что казалось, ещё чуть-чуть и они выкатятся из орбит. Со стороны он выглядел невероятно забавно. Видимо поэтому Ося, глядя на мальчика, во время рассказа похрюкивал /хоть он и ослик, а не свинка/, сдерживая смех.
– Из чего, чего? – переспросил мальчик. – Из какого такого …бобеля?
– Ну, ты и тундра! – захохотал Оська. – Ну и тундра! Гонобобель – синяя болотная ягода, она по-другому ещё голубика называется, такая же, как черника, только светлее и крупнее! – Беленький довольно подбоченился, почувствовав своё превосходство над Серёжей, он – ослик знал, что такое гонобобель, а мальчик – понятия не имел!
– Ясно – нахмурился Серёжа, ему было немного обидно, что он не знал о гонобобеле-голубике ничего, в отличие от Оськи.
– Да, ладно, не дуйся, Серенький! Я тоже много чего не знал, да и теперь не знаю! – сказал он. Надо отметить, что Ося был добрым и справедливым осликом. – Дальше-то рассказывать или как?
– Конечно, конечно, Осенька! – Воспрянул духом подбодренный мальчик. – Но неужели это всё правда?
– Ничего себе! Ты, оказывается, сомневаешься! – теперь уже пришла пора хмуриться Осе. – Что же ты думаешь, что я врун!? Знал бы, так и ничего не говорил тебе!
Серёжа тут же пожалел, что задал вопрос о правдивости рассказа беленького, ему по большому счёту уже было всё равно, фантазирует ослик или нет, самое главное, что его было очень интересно слушать. И потом, если кто-то до сегодняшнего дня поведал бы Серёже о том, что он будет сидеть, спасённый от верной погибели осликом, на берегу и вести беседы об облаках, гонобобелях и улиточках, то мальчик бы точно назвал говорившего такое вруном. А ведь именно это – беседа с осликом – теперь происходила.
– Нет, нет, Ося, прости, – поспешил мальчик извиниться перед беленьким. – Рассказывай, я не буду сомневаться в твоих словах!
Ося повздыхал обиженно ещё чуть-чуть /больше для виду/.
– Ну, ладно, ладно. – Сказал он. – Слушай дальше. В общем, гоняют они там чаи, патефон заводят – танцуют, болтают о всякой-всячине. Детишки их по ковру ползают. Ещё у улиточки кладовая есть – запасов в ней на зиму – варенья, джемы, су-хо-фрук-ты, грибы маринованные! Уйма! Я вообще много разных домов в своей не особо долгой жизни видел: птичьи, мышиные, даже лягушачьи! Не веришь? – Ося пытливо посмотрел на Серёжу.
Тот затряс головой. – Верю, Осечка, верю! Расскажешь о них?
– Как-нибудь потом, так и быть. – Сказал ослик. – Теперь же пора расходиться, твои вещички высохли, моя шёрстка тоже, да и бабушка тебя, наверное, уже обыскалась.
Серёжа с ужасом подумал о том, что ждёт его дома! Он забыл обо всём на свете, общаясь с новым другом. Бабушка точно вернулась и ищет внука, и удивляется пропаже клубники, приготовленной для варки варенья. Да и родители могли уже приехать с работы. Сережа схватил высохшие вещи и быстро оделся. На пару с Осей они двинулись в сторону дачного посёлка. Было немного грустно и тревожно, ведь предстояло расстаться с осликом.
– Ось, а Ось, а ты куда сейчас сам? – Спросил мальчик у беленького.
– Куда, куда, «на кудыкину гору – воровать помидоры»! Домой, конечно, куда же ещё! – Браво ответил тот.
– Оськ, а ты завтра придёшь? Приходи, будем играть, я тебя чем-нибудь вкусненьким угощу! – Пытаясь заманить Осю, торопливо заговорил Серёжа. Он очень боялся, что ослик больше не появится в его жизни, а терять такого удивительного друга не хотелось абсолютно.
– Приду, приду! – Ответил тот. – Мне же надо выяснить из чего вырастают персики. Ты же обещал спросить у бабушки, или уже забыл?!
– Спрошу непременно, если меня не убьют за проделки! А ты приходи пораньше. Встретимся там же – у забора с дыркой.
– Ладненько, так и сделаем!
Серёжа и ослик дошли до развилки дороги. Мальчику надо было сворачивать направо, а Осе налево. Серёжа напоследок хотел было обнять беленького за шею, но постеснялся и не стал этого делать. Друзья просто попрощались, кивнув друг другу головами, и разошлись. Сергей быстро побежал к дому, потом остановился и обернулся, чтобы посмотреть на Осю, но того уже не было. Ослик словно испарился по мановению чьей-то невидимой руки.
2. ДОМА.
Не знаю, стоит ли рассказывать о том, что ожидало дома Серёжу.
Вы, наверное, подумали о скандале, криках, выяснениях – куда и почему исчез сам Серёжа, его подлодка, тазик клубники? Почему одежда мальчика такая грязная и пахнет тиной? Нет. Всё было гораздо серьёзнее. Взволнованная бабушка при встрече Серёжи скорбно поджала губы и ушла в кухню, эх, лучше бы оттаскала его за чуб. Папа, молча, исподлобья сурово посмотрел на Сергея, а не задал ремня, как делал это обычно за особо тяжкие провинности, а сегодняшняя провинность была как раз подобного рода. Мама укоризненно вздохнула и покачала головой: «Эх, сынок, сынок…».
Никто не кричал, никто не топал ногами. Всё было тихо, но напряжённо, как перед грозой. Кто не знает такой тишины, пусть лучше остаётся в счастливом неведении. В такие мгновения достаточно искры, чтобы произошёл взрыв. В такие мгновенья чувство вины, а мальчик его и так очень явственно ощущал, обостряется многократно. В общем, скандала не было, но Серёже запретили в течение недели смотреть телевизор, наказали гулять только на поселковой улице подле забора, и поставили в угол на два часа, словно дошколёнка, что было невероятно позорно, но справедливо.
Мальчик стоял в гостиной и думал о прошедшем дне, о нечаянном купании, о чудном Осе. Не буду вас обманывать, сказав, что он не сожалел о потерянной лодке, сожалел, конечно, но … Ося! Ося был лучше всех лодок и игрушек, лучше всего, что ранее было интересно и дорого Сергею. Он бы, не сомневаясь, отдал все свои сокровища /коллекции марок и календариков, два десятка классных оловянных солдатиков, симпатичные модельки автомобилей, привезённые ему папой из командировок, замечательную офицерскую линейку/ за то, чтобы беленький забавный ушастик оказался сейчас рядом! И тогда можно стоять в углу сколько угодно, хоть весь вечер, уж с Осей это «углостояние» без сомнений превратилось бы в увлекательное приключение.
«Придёт ли Оська завтра? Как его провести в дом? Гулять с ним – бабушка не разрешит, погонит ослика со двора. Вот здорово, если бы она ушла по делам! – думал Серёжа. – Ох! Ещё надо узнать про персики, а как? – бабушка сердится и молчит, словно партизан на допросе, в энциклопедии с Осей они уже смотрели – ничего нет. Ладно, это потом. … Интересно бы побывать у ослика дома, как он живёт, что у него там – в лесу? Избушка, шалашик, нора? Ну, норы, наверняка нет, Ося же не барсук. Да он и не приглашал пока, а если и пригласит, то идти нельзя – запрет на прогулки дальше близлежащей улицы не нарушишь!».
Мальчик тяжко вздыхал от навалившихся на него неразрешимых вопросов, а родители с бабушкой думали, что Серёжа вздыхает, раскаиваясь в содеянном.
Два часа в углу за размышлениями пролетели незаметно. Наконец, мальчика позвали ужинать. За столом сидели хмурые и молчаливые, что было непривычно. Все быстро съели приготовленное бабушкой картофельное пюре с котлетками и огурчиками, выпили кто компот, а кто чай. Мама стала мыть посуду, папа ушёл к себе в кабинет, а Серёжа, задумчиво похрустев сухариком с изюмом, отправился в ванную – умываться и чистить зубы перед сном.
Пожелав бабушке и родителям спокойной ночи, мальчик поднялся к себе в комнату, переоделся в пижаму, взял книжку и лёг в постель. Отчего-то совершенно не читалось, мысли были далеко – естественно с Осей. Серёжа встал и подошёл к окошку. Он смотрел в сторону леса, где обитал его новый друг. Ветер раскачивал деревья, сосны гудели, по небу плыли чёрные тучи и, наверняка, несли в своих пухлых животах тонны воды. Было тревожно. «Как он там? – подумал мальчик о беленьком. – Наверное, сидит у себя дома и скучает, холодно ему и одиноко, может чай пьёт, или уже лёг спать?…»
Серёжа печально вздохнул, ещё немного посмотрел в темноту, ноги его стали зябнуть, он поспешил нырнуть под одеяло. В тот момент, когда мальчик отворачивался от окна, у кромки леса мелькнуло белое шустрое пятно.
В постели было тепло, Серёжа закрыл глаза и моментально провалился в сон. Это и понятно – день выдался невероятно утомительным. Последнее, о чём подумал он: «Только бы Ося пришёл завтра на место встречи! Только бы пришёл!» …
Ночью Сергею снилась река, улитки со слизнями, отчаливающие под патефонную музыку на подводной лодке от берега, на котором стоял симпатичный домик. Снились бабушка с родителями, машущие уплывающим на прощание платочками и … Ося, кормивший облачного слоника и кролика настоящей морковкой.
Когда мама заглянула к мальчику в комнату, тот улыбался во сне. Она поправила одеяло, погладила сына по волосам, пахнувшим рекой и солнцем, поцеловала в щёку и, погасив свет торшера, бесшумно вышла, аккуратно прикрыв дверь.
С-Пб.