Год за годом все повторяется.
Все циклично.
Порой кажется, что мир развивается по спирали, год за годом, этап за этапом, происходит одно и то же. В иных формах, с другими людьми, но по смыслу – одно и то же. Все время.
Серое, раскиданное обрывками старых писем по комнате, грудами пожелтевших, никому не нужных открыток, взорванное первым полувесенним ветром – небо. Кружит голову, заманивая взгляд вверх, и рушится прямо в сердце с сумасшедшей высоты. Долгожданная весна – но сердце продолжает биться, задыхаясь в вязком желе помутневшего неба.
Ты опять дрожишь на пронизывающем ветру. Остановка. То ли дождь, то ли снег, разорванный желтыми фарами пролетающих машин. Грязные «пазики», дребезжащие маршрутки. Еще одна, еще – нет, не твое. Холодно. Хочется сжаться в комок и замерзнуть так, чтобы все тело заледенело вслед за сердцем. Ты не чувствуешь боли, ты сроднился уже с ней. Район серый, безлюдный, только машины – одна за одной, смазанными клочками вечно движущейся реальности, перед глазами – только вспышки света сквозь снег. Или дождь?
Она пьет чай, уютно устроилась на подоконнике, укутав колени пушистым пледом. Из колонок вздрагивает музыка, приглушенная, почти незаметная. Свет в комнате выключен – чтоб собственное отражение не мешало смотреть в окно. Она думает о приближающейся весне и не верит в нее. Ей по душе эта странная нервная погода, созвучна с ее душой, неясной, запутанной, пасмурной. Пасмурной – сегодня. Она сильная, улыбчивая, успешная, но порой в сердце отчаянно чего-то не хватает. Она знает, чего, но боится признаваться себе в этом. Что толку, что вокруг люди, когда все они похожи?..
Когда устраиваешься на сиденье автобуса, внутри все словно застывает, холод уходит, приходит сладкое оцепенение, равнодушие, и мысль о том, что придется вставать и двигаться, кажется невыносимой. Ты прижимаешься плечом к ледяному стеклу и закрываешь глаза. В сознании мелькают картинки сегодняшнего дня, тусклые, как в старом, давно забытом фильме, который когда-то произвел огромное впечатление. А потом стерся из памяти, как стерлись оттуда бредовые детские воспоминания, казавшиеся важными фразы, предавшие друзья. Каждый день похож на предыдущий. Вообще весь мир движется по кругу. Можно попробовать записывать на лист бумаги свои дела, и окажется, что сегодня, двадцать второго февраля, ты делал почти то же самое, что и двадцать второго февраля прошлого, и позапрошлого года… Ты всегда возвращаешься к прежним людям, к старым привычкам, к тем же самым ошибкам, и хотя тебе нет и двадцати, порой кажется, что ты знаешь жизнь полностью…
Она мечтает только об одном. Чтоб из дикого состояния оцепенения ее вывел родной голос, чтобы был рядом кто-то, кто сможет поднять ее на руки, как маленькую девочку, укрыть одеялом. Она всю жизнь отчаянно хочет услышать только три слова. Нет, ей не раз и не два говорили «Я люблю тебя». Она помнит, что были те, кто писал ночами смски: «Я хочу тебя». «Я не могу жить без тебя!», - страдали поклонники, а через неделю она встречала их со своими подругами. Но никто и никогда не говорил ей самого простого и чистого – «Ты нужна мне». Быть нужным – это зачастую больше, чем быть любимым и желанным…
Иногда дорога от остановки до дома кажется бесконечной. Дрожащие отсветы фонарей на земле, ставшей снежно-водяной кашей, густая темнота, шорох колес по мокрому асфальту. Ты радуешься каждому метру, приближающему к дому. Ей же, наоборот, хочется окунуться в тоску ночных дворов. Одевается. Выходит. В полутьме различает несколько фигур. Парни, дворовые, так называемая «гопота». Неприятное слово. Когда-то в детстве они ведь даже играли вместе. Потом пути разошлись. Но и сейчас она чувствует себя среди них королевой, и какая ерунда все эти социальные статусы, ценники и уровень культуры.... Подходит, ребята здороваются. Она чувствует запах крепкого сигаретного дыма, и ей самой отчаянно хочется закурить. Мысленно дает себе пощечину. Молчит.
Ты видишь возле дома стайку парней. Опять. Да нет, не тронут. Но все-таки чужой двор, а из наушников слишком отчетливо доносится «Эпидемия». Да хотя кому ты нужен. Присматриваешься к компании. Среди одинаковых черно-серых курток и тупых спин – внезапным и неясным пятном – светлая девичья шубка. Щуришься. Странно. Такие девушки не гуляют ночами в дворовых компаниях. Тебе хочется остановиться.
Дым ест глаза. Она поворачивает голову и по сердцу словно проходится нож. Дежавю. Ей снилось это. Или было в какой-то прошлой жизни. Покачивающийся круг света от мутного фонаря и в нем – человек, которому суждено изменить судьбу. Он не такой как они. Как все. Сознание прорезает воспоминание: во сне или в той жизни они целовались. Эта мысль затуманивает сознание. Происходящее кажется сном. Она идет навстречу тебе.
Ты смотришь на нее. Невероятно глубокие темно-голубые глаза, пушистые ресницы. Смотрит как-то отчаянно и в то же время доверчиво. На несколько секунд останавливается. Вглядывается. На тебя еще никогда и никто так не смотрел. Она изучает каждую черту до боли знакомого лица. Крупный нос с легкой горбинкой, каре-зеленые ореховые глаза, упрямые губы. Сколько раз она думала о тебе. Вот именно таким и представляла. Так не бывает. Не бывает. Ты молчишь. Она выдавливает растерянную улыбку.
- Прости. Я, кажется, обозналась.
Отбрасывает с глаз темную челку. Уходит. Ты стоишь и смотришь ей вслед как дурак. Парни курят и передают по кругу полторашку. Ветер забирается под куртку, под кожу, разрывает сердце и отпускает его обрывки по асфальту – вместе с мусором и окурками. Качает круг света у подъезда. Хлопает закрывающаяся дверь. Оцепенение спадает, и ты почти бегом – домой. Мыслей нет. Пусто.
Она сползает по обратной стороне железной двери под писк домофона. Смотрит в пространство на грубо выведенную краской на стенке надпись «Ты нужна мне». А она не нужна тому кареглазому мальчику, который снился ей столько ночей подряд. Стоп. Хватит. Все это придумано. Бред ее воспаленного сознания.
Кажется, это уже было. С ними. С тобой. С нами. Весна за весной, год за годом, круг за кругом. Навязчивые мысли, неисполненные желания, случайные встречи. Окна бьются вдребезги. Снова. Шаг за шагом.
...скоро будет солнечно, скоро будет ветрено. Ты еще не написала письмо, а уже знаешь ответ его... (с)