8.05. ПН пасмурно
Пришел Тарапута, нутро горит! Я для него у командира спросил водки – дал! В беседке за столом выпили грамм по 100. Жду Славу. Мы сегодня отдыхаем, поэтому покушали и поспали... Вечером приехал первый командир нашего МОСНа – сворачивать и забирать свое - наше имущество. Привез посылки Головину, Фанису, Петрухе. Наши прооперировали Овсеенко Сергея Петровича – журналиста «ИНТЕРфакса». А за это, в знак благодарности, он позволил попользоваться своим спутниковым телефоном. Вечером все, кто хотел, поговорили с домом. Петрович попросил начитать стихи на диктофон. Читал «Чеченский альбом», пришли офицеры - проверяющие из Ростова. Слушали необычайно тихо, прекратили разговоры, даже водку не пили и хлопали в перерывах между стихами. Получился небольшой спонтанный творческий вечер. Легли спать за полночь.
* * *
9.05. ВТ переменно
День Победы! Был генералТрошев– командующий группировкой. Вручил Орден мужества начальнику ОАиР медсанбата, ст. л-ту Марату. Посмотрели в ординаторской TV. Сфотографировались вместе. Он осмотрел выставку Носкова. Взял картинку на память. Зам. по тылу принес по бутылке пива всем. Десантники пригласили нас к себе на 17.00 часов к праздничному столу. Все свободные от смены хирурги и врачи реанимации поехали. Визит вежливости, так сказать. Они пригласили еще и журналистов РТР, те тоже завтра уезжают. Были Александр Сладков и Эдик Джафаров – оператор с камерой. Читал стихи, пели песни, пили мало, у Славы осталась рация и он нас вскоре вызвал. Вечером выставился командир в столовой. Было невесело. После в ординаторской обменялись часами со Львовичем. Он мне сказал:-« Я созрел, махнемся часами!» Они и теперь со мной! Уже два года, как необъяснимо и непостижимо мой коллега, боевой товарищ и брат, Федин Игорь Львович покинул этот мир… А часы его до последнего вздоха будут напоминать мне об операциях, проведенных вместе, и о неспешных чудесах, что творил он за операционным столом, спасая, казалось, безнадежных бойцов… Как он говорил сам:-«Мы дали ему шанс, Саныч! Кто может лучше, пусть сделает!»
* * *
10.05. СР дождь
Весь день лил дождь. Я дежурил. Пошли раненые, наркозы и так до вечера. Поступил раненый в грудь по фамилии Резников. Когда ставили подключичку справа, провалились в грудную полость и Саша – дублер анестезиолог, и я. Купол плевры был поднят выше ключицы из-за обширного кровоизлияния в грудную полость. Оперировал Головин. Он только запунктировал справа, и как заорет - «Реинфузия!». Реинфузия – это значит собрать всю кровь 2,5 литра из грудной полости и влить ее обратно в вену тому же раненому. Молодой коллега мой растерялся, и мне пришлось за полторы-две минуты приготовить пять стерильных флаконов с консервантом! (Сколько раз после, в мирной жизни, я не пробовал проделать то же самое, ничего не выходило!).
Наши улетели. Дудков в расстроенных чувствах. Барсик – наш пес тоже. Ведь уехал его доктор Петруха, он лечил Барсика спиртом от чумки. Львович тоже грустный. Лера улетела. В ПИТе завал – 7 человек, даже на носилках, на полу. Лег в 3.00, а в 7.00 уже на операцию. Наши операционные сестры Татьяна и Тамара уехали с ментами в Грозный, а тут ночь, комендантский час! Они и зависли… Вернулись только к 6.00. Кривченко рвал и метал, и обзывал в сердцах похабными словами …
* * *