Попугаи живут триста лет,
и им надоело,
говорят, что поэзии нет,
она отпела,
что проза пропала,
стала
клочком газеты
или бумагою для клозета.
Еще говорят, что нет ни Бога, ни смысла,
и, чтобы совсем уйти, не надобно даже мыла,
ибо петля сама превосходно скользит по шее,
потной от рабского страха,
от ненависти к брадобрею.
Попугаям, конечно, скучно —
ведь они столько лет повторяли
чужие слова, наконец устали,
запутались в знаках, перестали их обонять,
их можно понять…
Но мы то не попугаи!