Отчего разгораясь ты снова трепещешь вопросами,
у которых, наверно, и вовсе решения нет?
А в руках теребишь без конца не гранатовый, бросовый,
деревянный, на правую руку, подаренный кем-то браслет.
Мы на кухне вдвоем, до утра ты дымишь папиросами,
почему-то молчишь, когда кто-то идет в туалет.
Осторожно сминая тугое табачное крошево,
раздраженно так споришь, просто очень и очень хорошая.
Отчего уловить не могу, в чем тут ведьминской силы секрет?
В коммуналке на кухнях оконные стекла церковные
солнце искоса утром пытается взять на просвет.
Почему ты печальные очи свои закрываешь огромные,
отчего профиль царственный только и вижу в ответ.
Кто же, все таки, был, тот волшебник, тобою безжалостно брошенный,
кто сулил тебе царство и девять волшебных карет,
что за тайну вложил в деревянные эти горошины,
в этот маленький простенький и некрасивый браслет.