***

Тихонько сев  у краешка постели,
Она ждала свой неизбежный срок,
А мне все снились в синем парке ели
И юнкера простреленный висок,
Нервозность губ под траурной вуалью,
Взгляд, спрятанный за бархатом ресниц,
И старый дом с воспетою печалью
С потусторонним скрипом половиц.
Она прервала сон, коснувшись колко
Моей руки холодною волной.
Разбился бред в туманные осколки:
«Тринадцать бьет, вставай, я за тобой!»
Слабеющей рукою осторожно
Ищу тепло нательного креста –
«Ты смерть моя?» - спросила я тревожно.
Ответом был набат и пустота. –
                ДА!..