Я пьян, меня качает, качает –
веселье на веслах весны,
мысли какие-то длинные,
какие-то чистые мысы – наступить охота,
а я-то пьян, какие качели – хохот!
А вот и моя подруга.
Она чудо ,
она не хочет, чтоб я ее тронул –
бутон
и мягка, а тигрица и злится,
ну, по-жа-луй-ста, сжалься!
Я пьян, меня качает, качает
из стороны в сторону.
А вот и моя подруга.
Сейчас я ее догоню и шепну –
потому что я помню про стих,
только первое слово забыл...
Она меня поняла, а обняться не хочет.
И куда-то пропала, как точка, как и не была.
Жизнь такая:
куда-нибудь пропадает,
лижешь пятки –
и горько, а все-таки сладко.
Жизнь как девка непостоянна –
верна, как жена...
А вот и моя подруга.
Нет, не гоже, она страшновата
и метнулась, как конь,
испугавшись чего-то.
Я пьян, меня качает, качает.
В этом мире, конечно, не просто,
и все же
я не стал бы змеей,
потому что я добр... я иду в подворотню.
В этом мире не просто,
но хорошо, что живется,
а вот если б война –
мне ползти б и колоть-околеть.
Голубь...ишь, ты, бродяга... не спишь?
тю-тю-тю, я не трону, дурашка.
А вот и моя подруга.
Только с кем-то она говорит,
а я подожду – он уйдет.
...Тю-тю-тю, я не трону, дурашка.
Руки? Нет, ничего...
а потом, может быть, я же скульптор
и не пьян, а велик?..
Подожди же, не уходи,
это было за папу, за маму теперь...
Нету матери? тетка?
До свиданья, прости, ты – прекрасна.
И не думай, что я так уж плох.
До свиданья, прости,
я желаю тебе быть счастливой, спасибо...
Я бегу – так я пьян – к фонарям.
Жалко спать,
я бегу не туда, где мой дом и где сон –
потому что я пьян.
Жизнь не может иначе:
она улыбнулась и плачет...