Сначала цитата, потом комментарий.
-----------------------------------
О потере памяти и связи поколений
http://poezosfera.ru/?p=3096#comment–203
На днях я узнала, что в петербургских библиотеках списывают книги, изданные до 1990г. Сначала подумалось — бред, недоразумение, такого быть никак не может, а потом эта информация подтвердилась. В интернете этот факт вызвал довольно много обсуждений. Как водится, у сего действа сторонников и противников нашлось в избытке. Сторонники стоят горой за оцифровку книг и перевод их в электронные форматы: ведь это так просто, удобно, и хранение не занимает места. По–своему они правы. Но я часто занимаюсь тем, что ищу сборники поэтов, незаслуженно позабытых в наше время, по магазинам старой книги, не только в Петербурге, но и в других городах и весях. Процесс этот часто мучительный — на поиск какого–нибудь сборничка уходят недели и месяцы, потом какое–то время уходит на пересылку книги... Но когда она наконец попадает в руки, я ощущаю себя невероятным богатеем.
К счастью, я знаю, немало сверстников, которые, услышав о каком–то поэте теперь уже ушедшего двадцатого века от своих бабушек и дедушек или родителей, искренне загораются желанием во что бы то ни стало, отыскать автора, ставшего им дорогим. Сама несколько раз помогала людям искать книги. Так вот, очень грустно, когда то, что мы порой ищем с таким трудом, возможно, сейчас уже по чьему–то повелению лежит на помойке. Это ведь не просто книги уничтожают, чтобы освободить библиотечные пространства, это память стирают нашу.
Наше культурное наследие, в том числе литературное, настолько велико, что его нереально за короткий срок оцифровать. И те, кто говорят о переизданиях старых книг, не задумываются о том, что сейчас переиздаётся лишь то, что приносит издателю сиюминутную прибыль. А это значит, что не будут переизданы сотни и тысячи томов настоящей поэзии. Нерентабельно. Не прибыльно. Ненужно! Современный мир устроен так, что всё больше и больше ориентиров даётся на материальное. Про духовные ценности, про духовное развитие общества позабыли?
При всём моём сложном отношении к советским временам, не могу не признать, что культуре уделялось много внимания на государственном уровне. Пусть была не всегда справедливая цензура, пусть было много идейности, пусть были весьма узкие места, не всем позволявшие говорить в голос, но всё же хорошего было больше, по моим ощущениям… Было много хороших поэтов, которых знала вся страна. Были ежегодные «Дни поэзии», открывавшие новые имена всему СССР, были возможности творческих встреч, были возможности публикаций…
У любого времени есть свои тёмные пятна и свои светлые пространства. В книгах, которые сейчас уничтожают в библиотеках, запечатлено и тёмное, и светлое ушедшей эпохи. В них и сама эпоха, и существовавшие в ней ценности, в них, как в летописи, отображены многие ключевые события, и, что очень важно, очень ясно видны наши предки, их жизнь, — то, что наполняло их дни, мысли и души.
К сожалению, не могу сказать того же о современном. У меня и моих сверстников есть многое из того, что было совершенно недоступно нашим бабушкам и дедушкам и даже родителям. Но нет того объединяющего стержня, который делал бы нашу жизнь более осмысленной. У нас нет общих ценностей, целей, устремлений, общего духовного пространства. Каждый сам по себе, каждый заперт в своём маленьком мирке. Даже поэзия сейчас — это чаще слепки наших маленьких мирков и наших личных обособленных переживаний. Вряд ли по ним наши дети смогут создать для себя хорошее представление о нас — очень тихо звучат голоса истинных поэтов, а государство не только не помогает им звучать полнозвучно, но, напротив, делает всё, чтобы их было почти не слышно… А голос ушедшей эпохи нещадно уничтожает.
За общим словом «государство», которое мы так часто нынче обвиняем в разных неустроенностях нашей жизни, на самом–то деле стоят вполне конкретные люди. Видимо, для них эта связь поколений не важна. Видимо, они не желают помнить свою историю. Видимо, они не думают о том, что обязательно нужно наследовать из уходящих эпох лучшее, что не нужно мстить эпохе, — которая в чём–то на наш взгляд была неправильной, несправедливой, жестокой, — ценой потери своего духовного и культурного наследия. Всё лучшее нужно забирать с собой.
Так устроено общество, что в нём есть индивидуумы с разным уровнем осознанности. Для кого–то некоторые ценности неоспоримы, а кому–то нужна помощь в осознании, в усвоении для себя этих ценностей. И в этом немалую роль, конечно же, играет государство и люди, им управляющие. Книги — это ценность, память, наше культурное и духовное наследие, это опора нашей лестницы, ведущей вверх…
Собираю книги ушедшей эпохи. Собираю драгоценные крупинки литературного наследия наших дедов, особенно поэтического. Часть текстов стараюсь оцифровать. Но всё же для меня до сих пор несоизмеримо удовольствие от общения с книгой, с возможностью листать её, иногда находить в ней пометки моих предшественников–читателей с чтением электронных буковок. Потому, пусть я прослыву консерватором, чудачкой и несовременной особой, но я буду продолжать собирать по старым книгам томики с пожелтевшими от времени страничками. Просто я уже не могу иначе.
---------------------------
Комментарий.
И ВРЕД, И БРЕД.
Хорошо ещё, что пока только в петербургских библиотеках такое творится. Хотя что хорошего? Дурное дело заразительно.
Да и о чём разговор? Заводские библиотеки уничтожены ещё в период перестройки. О городских мало что известно по–настоящему.
Когда–то по художественной литературе можно было учиться грамотному правописанию. Сегодня корректура очень уж дилетантская — издатели гонятся за дешевизной. Да разве лишь издатели? Вот и пушкинский Балда чуть ли не под запретом у толоконных лбов.
А в бесплатных интернет–библиотеках книги вообще в ужасном состоянии: как сканирующая программа напортачила, так и гуляют. Да ещё дилетантская корректура свою лепту внесёт от всей души.
Особенно плохи дела с переводной литературой. Тут даже не удосуживаются иной раз и переводчика указать. А ведь один и тот же оригинал в разных переводах совсем не одно и то же.
Нет, интернет–литература, как и интернет–свобода, совсем не такая уж панацея от всех бед.
А часто и то, что преподносится во благо, — и вред, и бред.
Сплошь и рядом в сети реклама издательств: плати и получай свою родненькую бумажную книгу. Делай потом с ней что хочешь: хоть любуйся, хоть продавай да капиталы наживай. И ладно бы.
Так с чьей–то лёгкой руки и наилегчайшего отношения к родной литературе такие вот самоделки ещё и регистрируют как художественную литературу по всем как бы государственным правилам. И конечно же экземплярчик любительского продажного творчества автоматом попадает в библиотеки.
Ну понятно же, что места пора освобождать!