1
Мороз ослаб, поскольку выпал снег.
В сугробах неуклюже вязнет утро…
И ближе мы не стали, и к весне
ничто не приближает нас. Как будто
нет ничего, чтобы из ряда вон.
Пролился чай, молчавший телефон
внезапно захлебнулся звонкой трелью.
Была заранее подведена черта,
но рвутся вздохи в трубку изо рта.
Редеет сумрак в тишине расстрельной.
2
Редеет сумрак в тишине расстрельной,
и проступают очертанья крон
по нарастающей. Злосчастный понедельник
к недоброй славе вновь приговорён.
Всем миром укорять его за тяжесть,
наверно, в этом худшее из ханжеств.
Кто и кого любил потом отверг,
особой разницы не замечаем.
И те же чашки с недопитым чаем
подслеповато смотрят снизу вверх.
3
Подслеповато смотрят снизу вверх,
заискивая перед небом зимним
два заспанных лица, и мнимый грех
творят рассудку вопреки или во имя.
Не угораздило ли нас влюбиться?
Земля качнулась, пролетела птица,
пружина скрипнула в часах настенных.
Без разных предварительных бесед
друг к другу тянемся, как тянутся на свет
В проём окна тщедушные растенья.
4
В проём окна тщедушные растенья
вписались только для отвода глаз.
Ждем не дождёмся мы, когда проденет,
проткнёт насквозь глубокий снежный пласт
весенний луч. И толстая иголка
сошьет иной наряд, довольно ловко
покрыв стежками шёлковую гладь…
Не изменить привычный ход событий?
Тогда за правило себе возьмите
преувеличивать и тут же умалять.
5
Преувеличивать и тут же умалять,
к раздаче оплеух и поцелуев
не успевая. Если враг заклят,
то друг сердечен. Нехотя и всуе
изображать формальный интерес,
отказывая чувству наотрез.
Мотив знакомый – ноты до и ля,
едва проснувшись, зритель рукоплещет,
ему совсем не кажется зловещим
значенье снов по звёздам февраля.
6
Значенье снов по звёздам февраля
нельзя понять, тем более исправить
так, чтоб они, шалея и шаля,
не примешались рано утром к яви.
Дающие обет или зарок
переступают болевой порог
и новый шаг по-старому беспутен.
Мы тычем пальцем в собственную спесь,
пока не разорвалось сердце. Здесь
гадать о призрачной любви не будем.
7
Гадать о призрачной любви не будем.
Напрасный труд, к тому же кропотливый.
Пространство накрывает злоба будней,
сужая по закону перспективы.
Встаёт вопрос: «Чего же мы хотели?»
Февраль наполовину отметелил,
признаться, надоесть успел весьма.
В ответ талдычит голосок блаженный:
«Не надо высылать ей приглашений,
когда прийти, она решит сама…»
8
Когда прийти она решит сама,
не притворяйтесь, что её не ждали.
Свисающих сосулек бахрома,
и пятачки чернеющих проталин –
свидетели. И грусть не ко двору,
вернее не к лицу, пусть отберут,
засунув в оттопыренный карман
последнее, что нам принадлежало.
Пора бы успокоиться, пожалуй,
но сердце одержимо, как шаман.
9
Но сердце одержимо, как шаман,
и учащаются его удары.
Всегда рискуем, что-нибудь сломав,
копаясь долго в механизме старом.
Не каемся и лезем на рожон,
а результат поистине смешон,
чужому пониманью не доступен.
На чудо уповаем через раз,
а может, на языческий экстаз
уже давно призывно бьющий в бубен.
10
Уже давно призывно бьющий в бубен
отплясывает ритуальный танец.
Отчаянье, конечно же, погубит
и перекладывать вину заставит
на утро понедельника, безумно
копируя ритмический рисунок.
Неровен час, но ровен стрелок бег.
Не видим дальше собственного носа,
не верим в злую логику прогноза.
Мороз ослаб, поскольку выпал снег.
11. МАГИСТРАЛ
Мороз ослаб, поскольку выпал снег.
Редеет сумрак, в тишине расстрельной
подслеповато смотрят снизу вверх
в проём окна тщедушные растенья.
Преувеличивать и тут же умалять
значенье снов, по звёздам февраля
гадать о призрачной любви не будем.
Когда прийти, она решит сама.
Но сердце одержимо, как шаман
уже давно призывно бьющий в бубен.