Я носила бы маску, носила её, не снимая,
Чтобы скрыть свою боль и недолгую радость от всех,
Чтобы скрыть свое горе, и слезы и смех,
Чтоб никто не прорвался, от раны бинты отдирая.
Может, где-то есть замок, граничащий с явью и сном,
И парчовые туфли, для самого лучшего танца,
Золотистые туфли с украшенным каблуком,
Чтобы в танце мозаики пола едва ли касаться.
И приходят печальные рыцари в черных плащах,
И « султаны » на шлемах узорных качаются пышно.
В полусумраке зала звучат голоса еле слышно,
Но огонь золотистый в камине еще не зачах.
Вносят свечи, и, кажется, звезды сошли,
Чтобы светом почтить маскарад этот дивный.
Люди в танце быстрее, быстрее, быстрее пошли,
Голоса оживляются, взоры призывны.
И сквозь кожу перчатки пожатие крепкой руки,
Взор так ярко блестит из-под маски.
Просыпаюсь, и сны далеки,
И мой замок опять остается частицею сказки.
Всё мне кажется, я заблудилась на стыке миров,
И душа моя там, где мечи, и узорные шлемы,
Перед теми веками опять преклоняет колено,
Песню скальда ловя в отголоске весенних ветров.
Но когда ночь на землю спускается в звездных лучах,
И душа вновь волшебно-другая
Вновь приходят прекрасные рыцари в черных плащах,
Мне стихи создавать помогая.