ИУДА ИСКАРИОТ
АКТ 1
На сцене стоят:
- в углу (кресло, стул, бесформенное сооружение) для Крысы
- на полу стоит сломанная колонна, несколько камней, семисвечник, лежит деревянная балка
- сиротский стул для Автора в углу сцены
- стол, накрытый наполовину церковной ризой. На ризе хаос с чашами, бокалами, тарелками, кувшином с вином и вазой с фруктами… На свободной половине стоит керосиновый фонарь.
Всё время звучит разная музыка (то тише, то громче)
Крыса и Автор всё время на сцене.
Сзади сцены расположен экран, на котором появляются изображения:
- Либо постоянная заставка с распятием Христа
- Либо меняются заставки с изображениями под сцену (или исторические картины на похожую тематику).
- Пропуски между фразами говорят о том, сто их надо читать как отдельную истину, не смешивая одним текстом, друг с другом.
За 4 минуты до спектакля начинается музыка № 1. На экране, сзади сцены появляется изображение Голгофы и распятия Христа (или историческая картина на похожую тематику).
Перед распятием, под музыку выходит, кривляется и танцует наглая и уверенная в себе Крыса (олицетворение тёмных сил) с плёткой.
Крыса заканчивает танец и устраивается в углу сцены на бесформенное сооружение.
10 секунд тишины и спектакль начинается.
Звучит голос Христа:
ХРИСТОС:
Как больно. Мой Отец, как больно.
Мне больно за людей! Прости их Отче.
Кровь по глазам, на слёзы.
Я не звал их. Они сошли невольно.
И солнца пламень, по крестовой роще.
Распяли всё же, завершив угрозы...
Стекает раскалённый луч.
Сжигая кожу.
Сонмы туч,
Дайте прохлады нежный шёлк.
Выходит автор (одет в брюки и белую рубашку без галстука, 2 верхние пуговицы расстегнуты, босиком), падает на колени, вздевает руки и трагично говорит, обращаясь к зрителям:
АВТОР, трагично:
Собрали на Него весь полк,
Взявши в преторию.
Присягою радели.
Его, раздевши, багряницу на Него надели.
Где совесть? Глас её умолк.
КРЫСА, Автору и зрителям, нагло:
А алчность с невежеством вопила.
В телах запляшет дьявольская сила,
Выкручивая руки для ударов,
В плевки излепит губы.
Как шабаш?
Смеются бесы плоти из хоралов,
Построенных в сердцах живых людей.
Наш! Взяли! Торжествуем! Наш!
АВТОР, отвечает Крысе и зрителям, трагично:
Сплетши венец из тёрна...
НЕ УБЕЙ...
Не тронь Его.
Читая строки, плачу.
Я жизнь свою ничтожную, потрачу,
Чтоб только стать частицей того дёрна,
Где семена Его ученья прорастут…
КРЫСА, Автору и зрителям, нагло:
На голову Ему! Венец кладут.
Трость в руку правую подали
И насмехались, на колени становясь.
Царь Иудейский?! Радуйся!
АВТОР, заламывая руки, говорит трагично зрителям:
Плюют!
ХРИСТОС:
О, воины, себя вы обокрали!
Прощались с вечностью, неверием озлясь.
КРЫСА, подходит к Автору с палкой и, показывая на Авторе движения, говорит нагло зрителям:
По голове Его! Мы били, взявши трость,
А, насмеявшись, сняли багряницу.
Одев в одежды, повели распять.
Крыса уходит в свой угол.
АВТОР, отвечает Крысе и зрителям, с болью истины:
Легионеров жгла бессилья злость.
ОН! Пленник! Строил им! Темницу!?
Он не желал их силу признавать.
Они унизили себя, Его унизив.
Плевками над невежеством возвысив.
Где с Вами нам такую Волю взять?
Где нам урвать хоть край той боли?
Мышцею Божьей давшей воли.
ХРИСТОС:
Удары звоном, ноет голова.
АВТОР, осуждающе зрителям:
Неверия солдатская толпа,
Спешит расправою успеть.
Рок, руки превративший в плеть,
Алеющей мятежной кровью.
Всевозвышающей Любовью
Тебя не одарила мать.
Вы в вечность тронулись страдать
Расканьем ужаса, солдаты.
И не настигнуть вам расплаты!
ХРИСТОС:
Вот здесь. Впивается.
Терплю, Отец, терплю.
Всё рвётся. Кожа рвётся. Звуки.
Скорпионами плевки.
Туман.
Скорблю.
Жгут рези прутья, раскалённой мозг.
Гримасы лиц кругом и злые руки.
Ладоней занесённых пальцы розг.
Убийцы, Я и Вас ЛЮБЛЮ...
КРЫСА, ехидно Автору и зрителям:
Открытых ртов языковые жала.
Зрит мерзость, мнит хозяином себя.
Над Ним.
Как справедливость пала.
АВТОР, осуждающе, отвечает Крысе и зрителям:
Земля, испугом съежившись, дрожала.
Швыряло солнце, светом Мир слепя.
Отцу Небесному достаточно лишь Слова,
Чтоб всё обрушилось кругом в секундный миг.
Исчезнет многогрязная основа.
И мгла...
И нет нас...,
даже блик,
Не скажет прошлому, что унеслось мгновеньем.
Нет дня, нет ночи, вечера, утра.
Исчезло Всё, изъято Сотвореньем.
Нет Времени. Безвременья пора.
Бог ты - не Бог. Рискнуть и попросить ,
Чтоб всё ушло.
Исус решил ЛЮБИТЬ!
КРЫСА, издевательски Автору и зрителям:
Намека, знака небу не послал,
Средь омута сердечных скал.
ХРИСТОС:
Туманной яви крошатся куски.
Шатаюсь Я, сплетаются шаги.
Движения грызут.
Идти.
Бежит
Кровь.
По Пророчеству,
по Телу.
Коркой,
Ложится в пыль, капелью горькой.
В глазах дорога.
Боль.
Круги.
Терновник игл внутрь.
Избит.
Дышу
и выдох Мой хрипит.
КРЫСА, издевательски Автору и зрителям:
Киринеянин с выходом был встречен.
Симон.
Сего заставили нести
Крест Иешуа.
Так был изувечен
Христос, что люди не могли
Взвалить Распятие Ему на плечи,
В предверьи смерти скорой встречи.
АВТОР, отвечает Крысе и зрителям, устало констатируя:
Пришли на место лобное. Голгофа.
КРЫСА, издевательски автору и зрителям:
Смешали уксус с желчью, дали пить.
АВТОР, отвечает Крысе и зрителям, устало констатируя:
Он пить не стал. Отведав, не хотел.
Не казнь вершилась, гряла Катастрофа!
КРЫСА, издевательски Автору и зрителям:
И бросив жребий, начали делить,
Распявшие Его-Его одежды.
И стерегли Его, смеясь, кто как умел.
АВТОР, оправдывающе отвечает Крысе и зрителям:
Питавший во Спасение надежды,
Христос за них перед Отцом скорбел.
ХРИСТОС:
«Прости им, Отче, что творят, не знают,
Не ведают.
Молю Тебя,
прости».
АВТОР, осуждающе, отвечает Крысе и зрителям:
Народ стоял, смотрел...
КРЫСА, с надрывом и где – то даже сочувствующе кричит Христу:
Ты за Себя раскаяньем спроси!
АВТОР, осуждающе, отвечает Крысе и зрителям:
Злословья проходящие метают.
Лгут, Чад смятения швыряют.
КРЫСА, с надрывом и где – то даже сочувствующе кричит Христу:
Спаси Себя!
Сойди с Креста, Коль Царь!
Других сберег, Себя хранить не можешь.
Сойдёшь?! Уверует тот час любая тварь.
В Тебя молящих сразу преумножишь!
ХРИСТОС:
Как больно, Господи.
Секунды хороводом,
В минуты…
пеленою жажды лезут.
Железо в плоть вонзилось.
Не оставь.
КРЫСА, констатируя факт, Автору и зрителям:
В шестой час тьма слетелась пред заходом,
Густые тучи мраком понесли.
ХРИСТОС:
Горит всё тело.
Иглы лоб мне режут.
К Кресту...
гвоздями...
раздирает явь...
АВТОР, осуждающе, отвечает Крысе и зрителям:
Одежды траура Природу облекли.
ХРИСТОС:
Как осязаемо.
Направь, Отец. Направь.
Мое избитое, изорванное тело. На руки смерти.
Сколько же принять
Мне муки надо. Сколь собой объять
Народа Моего, взвалив в себя грехи.
Девятый час. Все болью онемело…
ИЛИ,ИЛИ!ЛАМА САВАХВАНИ?
АВТОР, торжествующе Крысе и зрителям:
Завеса в храме разодралась сверх до низу!
Земля тряслась и камни расселись.
Гробы отверзлись.
Не читаю! Вижу!
Тела Святых, усопших воскреслись!
КРЫСА, издевающимся тоном автору и зрителям:
На мир деления неслись.
Начинает играть музыка № 11, под которую Крыса танцует.
На экране появляется вид Иерусалима (или историческая картина на похожую тематику).
Автор надевает небрежно, по верх голой шеи бабочку, которую достаёт из кармана, выходит ближе к зрителям, посередине. Объявляет торжественно:
«ИУДА ИСКАРИОТ». Пьеса.
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
- Иуда Искариот
- Прокуратор Иудеи Понтий Пилат
- Гай Кассиус (по прозвищу Аграгот) - легионер, вонзивший копьё в Иисуса Христа
- Первый легионер
- Третий легионер
- Корчмарь
- Нищий
- Народ – толпа (много), книжники, фарисеи, мытари ...
- Распятели (зрители казни Иисуса)
- Массовка (войска, слуги, стража)
- Зрители
- Люди в красном и чёрно – белом (костюм вдоль разделён на белую и чёрную половину)
- Крыса
- Автор
Крыса прекращает танец.
АКТ 2
Автор и крыса ведут меж собой дуэльный диалог, обращаясь к зрителям
АВТОР
Рожала нищенка волхва.
КРЫСА
Деля скорбеющие звуки,
Рассадник Пятикнижной скуки,
Кидал молитвы мимо рта.
Очарованье мудрой мысли
Рядил в одежды скучной пыли.
АВТОР
То ль наказанием отмечен?
Усердьем лишним не замечен.
То ль явно видя нищету,
Не предвкушая доли мзду…
И не старался отбывая
Муж с книгой, души урожая
Забыв сжинать, чужой давно.
КРЫСА
Что ему роженица в тряпках,
Он не пророк, не видит в красках.
Кидал молитвы человек,
Рожал другой. Обычный век…
АВТОР
Касаясь ночи поцелуем,
Луна лысела среди туч,
Шатался в ветре розгой луч,
Я был несчастлив и тоскуем.
Я в прошлом разумом восстал,
Я жаждал истину и ждал.
КРЫСА
Кто многое оставил Там,
Тому не жутко в слове Здесь.
Стряхните с лика волчью спесь,
Чад кипарисов и олив,
Подливкой к утренней толпе.
Людское море не в себе.
Кто жарит мясо к зимней стуже,
Тот понимает толк в еде.
АВТОР
Мы тихо будем говорить,
О том, что надо, так и быть,
А что не надо ночь подскажет.
КРЫСА
Закон мне утром руки свяжет.
И я елейную улыбку,
Приклеив на свои уста,
Похожим стану на улику,
Змею гремучего хвоста,
Пригрев на стынущей груди.
АВТОР
Уныло множество пути,
Когда нет выбора в дороге.
Когда придуманные боги,
Пригнут, растлив до сатаны.
И зов вечерней тишины,
Набатом вывернет наружу
Твою отверженную душу.
КРЫСА
Вас привела сюда забота?
Тоска-интеллигентность нарциссизма.
Чарует власть судьба Искариота.
Слова не кисть от импрессионизма.
Я Вам сплету свой стих. Не удавитесь.
Нет чёрно-белых красок за луной.
Садитесь же, садитесь, не толпитесь!
Смеяться на свидании со мной
Не стоит, вставят следом в пьесу.
Мы начинаем по Иуде мессу.
АВТОР
Третий, предпьесный прозвучал свисток.
Присаживайтесь мыслящие в прок.
Пред Вами не начало -здесь Исток...
Когда придёт великий гнева день,
Как власяница солнце мрачно станет.
Под лунной кровью небо свившись в свиток,
Сокроется и сняв печатей сень,
Благословенье Агнец принимает.
Кто имя ваше впишет в список?
Сидящего десница Жизнь сжимает.
КРЫСА
Парится кровь пурпурностью пролитой.
Иди смотри,
вот всадники пред битвой.
Конь Белый, Рыжий, Вороной
И Бледный в четверти Земной.
Ад следует за ним.
Встречайте.
АВТОР
Христа продали раз, так не продайте
Живого Бога, вслушайтесь в закат!
Он бьёт Голгофой, чёрный саван ночи
Натягивая на слепые очи.
Вторично не продайте!
Был распят
Исус над нами!
Встаньте на колени...
Пред именем Его -мы просто тени...
Играет мелодия № 12. Крыса уходит на свой угол. Сцены. Автор на противоположный угол сцены.
На сцену выходят люди в красном и чёрно – белом (костюм вдоль разделён на белую и чёрную половину), и выносят на середину сцены кресло для Прокуратора Понтия Пилата.
Выходит Прокуратор, в окружении трёх легионеров, садится в кресло.
Легионеры располагаются рядом с креслом, застывают охраной. Все артисты застывшие.
На экране вид дворца, из окон видна Голгофа с Распятием (или историческая картина на похожую тематику).
СЦЕНА 1
АВТОР, начиная говорить из своего угла, подходит к Пилату и показывает на него:
Дворец, наместник Рима - прокуратор,
Уснувший на мгновенье на скамье,
Шатается, вскочивший не в себе.
Понтий Пилат. Солдат, центурион.
Он в Иудее власть и император.
Он через веки видеть наделён.
Автор становится сзади и чуть сбоку кресла Прокуратора.
Артисты оживают.
ПИЛАТ
Забылся на мгновенье. Сколько сна
Раскрылось веером в сознаньи воспалённом.
Я был солдатом, снилась мне война.
КРЫСА
Нелепостью впивалась в мозг она,
Изнеможенных жаля в искривлённом.
ПИЛАТ, не замечая крысы
Что видел я? Какие времена?
Мы строились тяжёлыми рядами.
Последний Назаретский легион
Шагал весь день зелёными полями.
С Афула двигались угрюмые когорты.
Ждал нас не бой. Терзал Армагеддон.
Кипели кровью жаркие аорты.
С Евангельской горы Преображений
Кричали обнажённые рабы,
В сплетеньи тысяч нервных откровений,
Вчерашние мятежные сыны
Меджиддо с нами сёдня окружали.
КРЫСА:
Вы были вместе перед пастью зла?
ПИЛАТ уже заметив Крысу, отвечает ей:
Земля качала армию добра.
Не славы и не золота стяжали,
Готовились с победой умереть.
Сам Иешуа шёл центурионом.
КРЫСА, вмешиваясь в рассказ Пилата, комментирует его сон:
Глухое небо начало темнеть,
ПИЛАТ удивлённый, что Крыса знает его сон, отвечает ей:
Шершавый дождь, стекая по телам,
Нашёптывал молитвы легионам.
КРЫСА комментирует дальше его сон:
Туманом рваным, ветер по холмам,
Понёсся к ровной словно стол горе,
Щетинившейся чёрными лесами.
ПИЛАТ, всё ещё изумлённый, что Крыса знает его сон, отвечает ей:
Клубилось небо варевом во мгле,
Подшлёмник серой вязки набухал,
В перчатках руки стыли за щитами,
Плясали молнии в сияющей игре.
Не лёгкий ветер бил уже нас -шквал!
Свистки копейщиков направили к горе,
За ними мы пошли, мечи сжимая.
Я оглянулся…
Касками блистая
Закрыли горизонт легионеры.
КРЫСА комментирует дальше его сон:
Семь тысяч гладиаторов на штурм
Бежали первыми под адову вершину.
ПИЛАТ, продолжает голосом воина:
Вонзаясь в воздух завизжали стрелы,
Молчаньем конница, разбрызгивая шум,
Рождающая гулкую лавину,
Дыханье задних обжигало спину,
КРЫСА, издевательски и трагикомедийно:
Как вдруг...С небес...Посыпались кресты...
ПИЛАТ, вздыхая:
Вонзился в сердце мне один и там остался.
Тычет в Крысу пальцем соскакивая с кресла:
И чёрный ангел мерзкой красоты,
Разбросив крылья надо мной склонялся.
Глаза его безмолвны и пусты,
Повернувшись к зрителям и словно не видя их, смотря далеко в сон:
Скрививши рот, он хрипло рассмеялся.
Снова отвечает Крысе:
Тут я очнулся…
Жутко…
Перст судьбы
Крюком под ребра, что за маета
Морфеем строится на призрачном фарфоре.
Что толку будет в сёдняшнём фаворе,
Коль завтра не наступит никогда.
КРЫСА, издевательски и трагикомедийно:
За рамки разума восходит сон.
Немилосерден, ненормален, неотступен.
Подавлен таинством капризных предсказаний?
ПИЛАТ
Задушен буду? Кознями смещён?
КРЫСА, издевательски:
След в путь диктатора неотвратимо труден.
Пилат, повернувшись к зрителям:
Завидуйте, погибну от страданий.
Погрешности раскаянья цените.
КРЫСА, назидательно6
Идиллий клятву ломит индекс власти.
ПИЛАТ, твёрдо, он уже оправился, он снова солдат:
Всё кончено.Сегодня уходите.
Непривлекательное завтра Вас вернёт.
Непринуждённо сунет Риму в пасти
И новый Иисус на крест взойдёт.
Я оплатил величие и славу!
Я на Голгофе умную отраву,
Раскину Вефлиемовой звезде,
Лучи её гвоздями приковав.
Поворачивается к распятию:
Царём желаешь?! Царствуй на кресте?
Твой ученик Иуда, им продав,
Тебя...мне ставил западню...
Пилат снова в замешательстве. Говорит сам с собой:
Первосвященниками празднуют судью.
АВТОР, словно помогая Пилату обрести уверенность, подсказывает:
Правителю предавшимся создав
Присяги захлестнувшую петлю.
КРЫСА, издевательски:
Кто выпнет умудрённому скамью?
Мы сели дружно в общую ладью
И кто руля коснётся - тот и правит.
Пилат, обращаясь к Крысе:
Но почему тревога не оставит?
Я Прокуратор! Мне не утонуть...
Уснуть, как я боюсь уснуть...
ПИЛАТ, уходит со сцены, повторяя фразу «Уснуть, как я боюсь уснуть...»
СЦЕНА 2
Крыса кривляясь, танцует под музыку № 8.
На экране – распятие.
Выходит Иуда.
АВТОР
Иуда, шаркая по каменной тропе,
Бормочет в нос.
Лоб влажен.
Не в себе.
ИУДА, частично сошедший с ума, беседует сам с собой:
Да предал. Продал. Я коснулся денег.
Не взять-обидеть, подозренья лягут.
Я знал свой берег. Слова камни тянут,
Меня на дно.
Он нагрузил с лихвой
Законом голову, а я искал покой
И истину искал, сомненьями окутан.
ИУДА, говорит зрителям с надрывом:
Я верил. Так хотелось дотянуться,
Туда -где равен с Ним я стал.
Всю жизнь обид терновником опутан,
ИУДА, говорит со злостью, тыча пальцем в распятие:
Пусть игл часть в чело Ему вопьются.
ИУДА, говорит, жалуясь зрителям:
Творивший душу мне Себя прощал,
Прощением воздав…
ИУДА, говорит зрителям с надрывом:
Как я искал,
В глазах Его святых частицу страха.
Раденьем пот, мозоли как у всех.
Легко сказать возьму себе Ваш Грех.
Труднее взять.
Он смог, а я упал.
ИУДА, говорит зло распятию:
Рождённый прахом, вышедший из праха,
Ты мог иметь воистину успех,
Когда бы Богом жить не помышлял.
Теперь ты Бог, а я Тебя предал,
ИУДА, говорит с надрывом зрителям:
Так, что же? Выше Бога я поднялся?
Иудой жил, иудою остался.
Воздавши, отступившим искривлялся.
ИУДА, оправдываясь, говорит распятию:
И если мстил Ты или проклинал,
Небесный свод в свидетели взывал,
Молил, рыдал, кричал.
Ты улыбался…
Ты знал меня, и всё в любви прощал.
ИУДА, каясь, говорит зрителям:
Я хлеб, змеёй, макавши, преломлял.
ИУДА, говорит, каясь распятию, увеличивая голос в гордость:
Я ждал, ты спросишь, и ответ искал.
И не было ответа, и смешался,
Мой червь, в Тебе Величье распознав.
Я кинул в смерть Тебя, дорогой растолкав,
Тех, кто по ней давно истосковался.
Да если б Ты в лицо ей рассмеялся,
Да если б Ты просил и унижался.
Ты не заметил смерть, она ничто,
Перед сиянием Твоим
и я прозрел!
Прозрел в тот миг - когда никто
Ещё Тобой не жил, не восхищался.
ИУДА, говорит, оправдываясь, зрителям:
Когда камней презрительный обстрел
С плевками рядом, к телу прорывался,
Хватала чернь слюней бразды.
ИУДА, говорит, оправдываясь, распятию:
Когда на муки крест тащил Ты,
Оставляя,
в пыли, кровавый след,
Ногами босыми в Голгофу уходя.
ИУДА, обречённо говорит зрителям:
Несчастный день, слепящий знойный бред.
ИУДА, обречённо говорит распятию:
И камень мой, запущенный в Тебя,
Разбил висок Великой Доброты,
Сверкнув мировоззреньем слепоты
ИУДА, жалуясь, говорит зрителям:
И от затылка, точкою звеня,
Сползает боль на бьющие виски,
Спиралью скручивая голову в тиски...
Но всё ж сильнее нравственная боль.
КРЫСА, ехидно и танцуя:
И даже мавр - чернеющий как смоль,
Белее во сто крат тебя - подонка.
ИУДА, говорит с надрывом зрителям:
Я колыбелью Божьего ребёнка
Костёр для Ада в Иудее распалил,
А Он прощал, а Он меня любил!
Иуда уходит, повторяя «А Он прощал, а Он меня любил!»
Крыса занимает свой угол.
Начинает играть музыка № 13.
Фигуры в красном и чёрно - белом вносят стол, три стула, лавку; ставят их посередине сцены. Два стула и лавку возле стола, один чуть поодаль.
КРЫСА, трагично (под музыку № 13, которая становится тише):
Давно устав растаяла толпа,
Шалеющая зрелищным соблазном.
Свершилась казнь, окончена война,
Меж палачом и жертвою. До дна,
В стремлении животностью прекрасном,
Вся битва неоправданно срамна.
Воров распнув убили и... Смутьяна.
Горгоны труб под нимфы барабана
Сыграли музыку на бис легионерам.
АВТОР, трагично:
Расправа сильным кажется примером,
А слабый, умирает до суда.
КРЫСА, трагично:
Пролаял дождь
и мутная вода,
Мешаясь с кровью Бога, по канавам,
Вдоль грязных улиц весело текла.
АВТОР, трагично, с невольными слезами и улыбкой:
И тело хрупкое Великого Христа,
Крестом увитое над вечностью пылало.
Дитя Всечеловечного Отца
Сквозь слёзы улыбаясь умирало.
Простив нас всех. За всё и до конца.
СЦЕНА 3
Играет музыка № 13.
Выходят три легионера, нищий и трактирщик в фартуке, с чашкой, кувшином вина и полотенцем.
Крысу и Автора не замечают. Два легионера садятся за стол и застывают в позе играющих в кости.
Третий (Аграгот) стоит возле лавки и, застыв, смотрит на них, облокотясь на копьё.
Легионеры начинают играть в кости, берут со стола чаши и кувшин и, наливая сами себе вино, время от времени пьют его, чокаясь чашами по нужному моменту.
Трактирщик садится на отдельный стул и застывает в позе как буд - то трёт чашку полотенцем, кувшин ставит рядом.
Нищий садится в углу, возле Крысы (Крыса брезгливо отодвигается) и застывает.
На экране появляются летние сады и древний Иерусалим. (можно картину на библейскую тематику)
АВТОР, описывая картину
Скакали кости, перепрыгивая щели,
Протухшего и чёрного стола.
Скользя в разводах жира и вина
КРЫСА, передразнивая Автора:
Три игрока для драки пьяной спели.
Давился нищий песней у угла.
Скрипучие, затасканные трели
Ворон пугали с самого утра.
Щипали зелень по бокам холма
В задумчивом тупеньи козы.
АВТОР
Жара текла, маслины в окна зрели.
КРЫСА, передразнивая Автора:
Застывшая и душная пора.
АВТОР
Страдания амфорные обозы
Покинули причастные дома,
Скитаясь по обители Давида.
КРЫСА, передразнивая Автора:
На ране Бога истина обмыта.
Артисты оживают:
Легионеры начинают играть в кости, берут со стола чаши и кувшин и, наливая сами себе вино, время от времени пьют его, чокаясь чашами по нужному моменту.
Трактирщик трёт чашку полотенцем.
Нищий в углу, возле Крысы, монотонно поёт, почти беззвучно, но всё время качается как дервиш.
ПЕРВЫЙ ЛЕГИОНЕР, лениво спрашивая:
Кого казнили нынче, Аграгот?
Сменившись с ночи, обнимал подушку
Сильнее, чем обжора свой живот,
Иль деревенский увалень подружку.
Зевая, близким сладкий чуял сон.
И вдруг: тревоги, лязги, перезвон.
Зовут свистки, мы мчимся на дорогу.
Та, что из города к дворцу ведёт
ТРЕТИЙ ЛЕГИОНЕР, более заинтересованно:
Часа четыре мнёмся где-то сбоку,
Потом отбой.
К чему весь перемёт?
Кому расставлены такие сети?
Ведь даже малые, едва родятся дети,
Им с молоком боязнь к нам вольют.
ПЕРВЫЙ ЛЕГИОНЕР, надменно:
И разве, что мошенник или плут,
Рискнёт дерзить перед могучим Римом.
ТРЕТИЙ ЛЕГИОНЕР, властно
Да и того в момент оставим мимом,
Отрезав оскверняющий язык.
- Ещё вина хозяин!
Я привык
Конечно и не спать и потрудиться,
Но знать хочу, какая это птица
К тебе попала грудью под копьё?
Корчмарь подносит кувшин и ставит на стол, уходит к себе на стул, продолжает тереть полотенцем чашку.
ПЕРВЫЙ ЛЕГИОНЕР, упиваясь своим красноречием:
Чьё сердце жаркое скользнув на остриё,
Хвалу богам воздаст, побулькав звуки,
Кровавых пузырей.
Какие руки
В любви доделали отец твои и мать.
ТРЕТИЙ ЛЕГИОНЕР, заискивающе:
Умеешь в срок мученья обрывать.
ПЕРВЫЙ ЛЕГИОНЕР, словно награждая:
Метни же кости, пусть твои заслуги
Монетный блеск заставят выпадать.
АВТОР
Подходит к Аграготу показывает на Аграгота рукой и говорит:
(метнувши кости, нехотя цедит
Сквозь зубы. Спесью знаменит)
АГРАГОТ, спесиво нехотя и лениво, стараясь сохранить авторитет старшего:
Воров казнили.
Все их согрехи
За жадностью к деньгам не угнались.
Варавву выпустили.
Показывает пальцем за кулисы, азартно говорит:
Глянь как петухи
Опять за бочкой старой подрались.
Монету ставлю победит рябой.
Иль нет, поставлю даже золотой.
ТРЕТИЙ ЛЕГИОНЕР, лениво:
Ну, всё. Разняли. Да, а кто смущал?
Я слышал третьим-то пророк страдал?
АГРАГОТ, спесиво нехотя и лениво, стараясь сохранить авторитет старшего:
Повис в Кресте Он. Умирал сурово.
Всё пить хотел.
В нём столько было сил.
Я взгляд Его читал,
Он не просил.
Печально, с жалостью смотрел.
Его за слово
Пилат отправил к мукам на Кресте.
ПЕРВЫЙ ЛЕГИОНЕР, обыденно, констатируя полученную информацию:
Да всё народ, на фарисействущей узде.
Сам выдал нам то ль Бога, то ль Царя.
Да и казнили, впрочем, Его зря.
Он видимо юродивый немного.
АГРАГОТ, жёстко и властно:
Ну, все, не нам судить,
чего лихого
Он сделал в жизни.
Сколько бедолаг
Отправил я к Харону,
мне пора
Уже на пенсию, вкусить житейских благ.
Подносит ладонь ко лбу, вглядываясь в даль, в небо и уже более спокойно говорит:
Эка погоду нынче зарядило.
Палило солнце с самого утра
И вдруг как море на землю пролило.
Продолжает говорить, убрав ладонь:
Там из толпы один ко мне пробился.
Винившись, пылью растелился.
ПЕРВЫЙ ЛЕГИОНЕР, с тревогой:
Иуда, слышал, он Его предал.
АГРАГОТ, с тревогой:
Ногтями в щеки, деньги предлагал,
Чтоб смерть Исусу лёгкую купить.
Я деньги взял, к чему жестоким слыть.
ТРЕТИЙ ЛЕГИОНЕР, с тревогой:
Суровый? Сильный? С жалостью смотрел?
На крест не всходят, тащат. Там конец.
АГРАГОТ, с тревожным криком:
Так не себя Он. Он меня жалел!
А крест принял как праведный венец!
ПЕРВЫЙ ЛЕГИОНЕР, оправдываясь:
Предатели, цари, кого судить?
Кто прав, кто виноватым истощался?
Раз деньги дадены - их надобно пропить!
АГРАГОТ, меняясь с каждым словом, словно ему открывается великая Истина:
А Тот, с Креста, все с болью улыбался.
Улыбку эту... не могу забыть...
Так мать моя... однажды... улыбалась...
Когда меня… рождённого… к груди
Впервые прислонила...
Ты прости
Меня Христос...
какая жалость...
Как поздно я прозрел...
Падает на пол, опрокидывая скамью
АВТОР
Ломая лавку на пол повалился.
Ему бы жить, а он вот... искупился...
ТРЕТИЙ ЛЕГИОНЕР, озабочено:
Эй, Аграгот, ты что, ты верно пьян?
А как красиво на пол полетел.
Наклоняется к Аграготу, трогает пульс, проверяет дыхание:
Да он не дышит? Вот и дослужился.
Выпрямляется, снимая каску.
ПЕРВЫЙ ЛЕГИОНЕР, снимая каску но, не склоняя головы:
Эх, сердце, сердце, палача изъян.
Работал вол, плясал и веселился,
Как были мясом, мясом и помрём.
А что скопил? Мешочек с серебром.
Возьму себе, тебе уже не нужен.
Наклоняется к Аграготу, достаёт у него из – за пазухи деньги, кладёт к себе.
ТРЕТИЙ ЛЕГИОНЕР, сняв каску, на несколько секунд склоняет голову, отдавая дань прощания товарищу:
Был путь солдатский чёрствый и натружен,
Спит Кассиус, он смертию остужен
ПЕРВЫЙ ЛЕГИОНЕР, несколько весело и философически:
Зови могильщиков, корчмарь, а мы пойдём.
Пропьём монеты, что судьба-стена.
Мы - дыры.
В нас нальют вина,
И рухнут грязью кирпичи,
Накрыв покоем Арлекина,
ТРЕТИЙ ЛЕГИОНЕР, подхватывая тон товарища:
В миг человеческая глина
Засохнет в пламени свечи
У поминального погоста.
ПЕРВЫЙ ЛЕГИОНЕР, уже просто философически:
Все мы для вечности - короста,
Сочащаяся грязным гноем.
Живём ли, пляшем, мрём ли, воем.
ТРЕТИЙ ЛЕГИОНЕР, несколько весело и философически:
Вино, расплавленный рубин,
Я раб тебе и господин...
Тошнит,
я право перепил
И плащ, заляпал и залил…
ПЕРВЫЙ ЛЕГИОНЕР, несколько весело и философически:
Кинь нищему серебряник, ей богу.
ТРЕТИЙ ЛЕГИОНЕР, несколько весело и философически:
Эй ты, зануда, хватит волком выть,
Пока тебя мечом не ткнули сбоку.
Бери фонарь, показывай дорогу.
Третий легионер кидает нищему монету, нищий от неё, вскакивая, шарахается и убегает.
ПЕРВЫЙ ЛЕГИОНЕР, делая вид, что хочет догнать нищего, притопывая ногами, несколько весело и философически:
Куда ты рвань?
Помчался во всю прыть.
А от монеты кинулся к порогу
Как от проказы.
ТРЕТИЙ ЛЕГИОНЕР, поднимая монету и кладёт её обратно в кошель, говорит несколько весело и философически:
Плюнуть и забыть.
Коль от монет бегут как от заразы,
Так их проблемы,
нам то, что скулить.
Легионеры уходят.
СЦЕНА 4
Играет музыка № 13. Люди в красном и чёрно - белом отодвигают стулья и стол в бок сцены и на носилках уносят Аграгота.
Автор подходит к Корчмарю и, показывая на него пальцем, говорит:
Столы, солонки, чашки, мухи,
И разум в ежедневной муке
КОРЧМАРЬ, встаёт, трёт чашку и говорит зрителям и автору:
Молчать, не вмешиваться смело.
Кольцо в колечко, цепь не жгут.
Скуют, повяжут,
КРЫСА
чье бы пело?
КОРЧМАРЬ, отвечает крысе:
Железа умные не рвут.
Ржа сталь любую разъедает.
Был Рим, и нет его, растает,
А лавка - вот она, цела.
КОРЧМАРЬ, говорит зрителям:
Я знал Исуса, за слова
Ему ещё спасибо скажут.
Всех нас когда-нибудь повяжут.
Вина моя, что иудей.
Камнями ляжем в мавзолей.
КОРЧМАРЬ, говорит крысе:
Когда бы псы боялись мышь?
Распяли?
Ждёте вот - вот тишь
Вернётся к зелени фонтанов?
Тошнит от ваших балаганов.
Иль мне не знать, как драка зреет.
Народ страдальцами живёт!
Вы не Христу, себе живот
На той горе вспороли.
Тлеет
Фитиль.
Быть страшному огню.
КОРЧМАРЬ, говорит зрителям:
Я видел жизнь, я говорю:
Приврете всё, себя хваля.
Обид засеяны поля.
Корчмарь, словно опомнившись:
Молчать, молчать и торговать.
КРЫСА вмешивается
Потребность съеденным устлать,
Нет большего у Вас движенья.
А все великие стремленья,
Приманка для продажной девки.
КОРЧМАРЬ говорит Крысе
Убитый создан для издевки,
А убиенный - для костра,
В котором все сгорим до тла.
Корчмарь уходит. Уходят все действующие лица, кроме Крысы.
Крыса замедленно, смешно и страшно танцует подобие еврейского танца и русского Краковяка (музыка № 3). На экране, на фоне распятия появляется надпись «АНТРАКТ» (заставка и распятие показывают до конца антракта).
По окончанию музыки, Крыса кланяется и уходит.
АНТРАКТ продолжается (музыка № 2, № 4, 10):
СЦЕНА 5
Под музыку № 13.
На сцене наступает темнота. Крыса и Автор занимают свои углы. Во время темноты выходят Первый и Третий легионеры и изображая убитых ложатся на пол, возле деревянной балки (на шеях кровь). Появляется Иуда и садится на балку, обхватив голову руками, раскачивается. Появляется лунный свет.
На экране убирается заставка «Антракт» и остаётся Распятие (или историческая картина на похожую тематику).
КРЫСА
Лежала ночь в канаве придорожной.
Склонила голову на плечи ей луна.
Стыл ветер в жилах - пепел без огня.
Нет ничего печальней пепелища.
АВТОР
Походкою строптиво-осторожной,
Хвостом виляя, лапами скользя,
Проваливаясь в грязь и семеня,
Спешила крыса.
Запахом кровища,
Из ран растекшаяся, тошностью звала.
Нет ничего тоскливей пепелища.
КРЫСА, подходя к Легионерам:
У скриплого, засохшего ствола
Уснули вечным сном легионеры.
Два горла ранами кривлялись небу.
От уха к уху жуткие пробелы.
Крыса прячется за балкой и Легионерами.
АВТОР
Руками голову схватив, сидел Иуда.
Кто знает вкус предательскому хлебу,
Тому его во век не позабыть.
КРЫСА, выглядывая из – за балки:
Роятся люди по земле в надеждах чуда,
А чуда просто может и не быть.
СЦЕНА 6
Вбегает Нищий, останавливается загнанно посередине сцены и обращается к зрителям не видя Иуды.
НИЩИЙ, восторженно и фанатично:
О Боже! Дай мне силы, я найду,
Я накажу предателя Иуду.
Я этот день вовеки не забуду,
Я боль Христа сквозь страны пронесу.
Один сегодня, завтра сотней буду.
Мир на колени пред Тобой склоню.
Исус, мой Царь,
живу Тобой. Молю.
Прости, что ранами смердю.
Теперь Тебе я песню воспою.
Дома Твоей любовью озарю.
НИЩИЙ, фанатично, со злобой:
Иуду, мне б найти Иуду.
Найду его, и тот час же убью!
Нищий уходит.
АВТОР, подходит к Иуде и говорит назидательно:
Истиной не платят дважды.
Она появится однажды,
Блеснёт, исчезнет, унеся покой,
И хоть с петлёй в обнимку вой.
ИУДА смотрит вверх, ему плохо:
Большое жёлтое ночное солнце камень -
Луна,
оскалившись, висит и давит
На совесть.
Не смотри,
что можешь знать ты.
Иуда обращается к Автору, жалуется:
Никто не посвящён.
Лишь Он, как пламень.
Спалил меня.
И вправду не расставит
Никто фигуры у Небесной Свадьбы
Без ведома Его.
Но Он Себя избрал
Мной,
Хлеба, протянув в вине.
Так я оправдан Им?
Пророчеством?
Там сказано: ”И умер и восстал”.
Иуда обращается к распятию на экране, оправдывается:
И Каиафа Богово в Тебе
Признал, Коль Лазаря над одиночеством
Смердящим поднял Ты живым.
Не человеческой прознал, святейшей сутью.
Но жить с распахнутою грудью?...
Иуда обращается к зрителям, оправдывается:
Я не застыл пред бездною иным.
Я - вор. Мой ящик -вот вина.
КРЫСА, брезгливо:
Как жалок - хлеб, крадущий нищих
Иуда, не замечая Крысу, обращается к зрителям, продолжает её слова, брезгливо к себе:
И подл… Я и не избран был, отмечен.
Бесстыжей, мерзкой мерой уличён.
КРЫСА , равнодушно:
Взвалила ношу тяжкую спина
На корысти условиях обычных.
Иуда, не замечая Крысу, обращается к зрителям, жалуется:
За блеском денег сущим не замечен
Мной Бога Лик.
Сиянием смещён,
Монетным, взгляд на смрад, не в суть.
Тщась Освящённого распнуть
КРЫСА, радостно:
Кружила жадным алчность сознанье.
Иуда обращается к распятию на экране, обвиняя:
Я выкуплен Тобою на Кресте
Как вор, ценою в покаянье,
КРЫСА, радостно:
Но нету выкупа предавшему Отца.
Иуда, не замечая Крысу, кричит зрителям, оправдываясь:
Я не Христом готовлен на закланье!
КРЫСА, трагично:
Мертвец перед осиною венца
Желанным смрадом выдался на злобу
И выйдя на тоскливую дорогу,
Забился тленьем, истанцовываясь в пыль.
Иуда, не замечая Крысу, встаёт на колени и обращается искренне с просьбой к зрителям:
Прости меня народ и Израиль.
На сцене наступает темнота.
СЦЕНА 7
Играет музыка № 5
Иуда уходит. Крыса занимает своё место в углу сцены. Во время темноты уходят Первый и Третий легионеры и Появляется Пилат и садится на кресло. Выносятся статуи и скамьи под мрамор.
Появляется лунный свет.
На экране дворец, в окна которого виден ночной Иерусалим (или историческая картина на похожую тематику).
АВТОР, подходит к зрителям и говорит, описывая обстановку, одновременно обводя рукой оформление сцены
Дворец, статуи, мрамор в ряд.
Тут строгость -роскошью щадят
ПИЛАТ, оправдываясь:
Ведь я предупреждал Его, просил.
Оставь смущать довольство преклонённых.
КРЫСА, издевательски:
Да ладно праведником, Богом возомнил
Себя, ославив дурней просвещённых.
ПИЛАТ, оправдываясь:
И я хорош. Готов поверить был!
Прибавкою к семье умалишённых.
Мне Кесарь бы вовеки не простил.
Да! Я убил Его! Убил? Убил.
КРЫСА, издевательски:
Нельзя святым слыть в стане развращённых.
Страшнее нет скитания смущённых.
ПИЛАТ, оправдываясь:
Я рот Ему терновником зашил.
КРЫСА, издевательски:
Но почему так тошно мглой застыл
Палящий свет полуденного солнца?
Словно по крови пролитой скорбил.
ПИЛАТ, тревожно:
Как тучи тяжелы.
Клубится, зреет
Душный воздух,
нет проворства
И свежести.
Гремит гроза, не сеет.
Дождя, о боги, дайте же дождя!
Ты мог лечить.
Однажды, уходя,
Сказал, что боль свою отныне я хозяин
Казнить иль миловать.
Потом среди развалин
Мне крест приснился.
КРЫСА, издевательски:
Всё не позабыть!
ПИЛАТ, оправдываясь:
Сомненья - страх, их надо полюбить.
Не так легко на этом свете быть,
Но хуже всех, страшась никем не слыть.
АВТОР
В философе солдат. Кто будет кем раздавлен?
ПИЛАТ, уверенно вопросительно:
Годами юности сражений не простить.
Казнить немедленно, пусть будет обезглавлен,
Тот, кто Христа посмеет полюбить.
ПИЛАТ, оправдываясь:
Я всё прощу, но Ты меня заставил,
Стать человеком, что и возразить.
ПИЛАТ, просит:
Верните юность! Он мог возвратить.
Где ты, Исус?
Тебе не убедить.
Я от тебя собой избавлен.
Философ Цезарем разбавлен.
ПИЛАТ, оправдываясь, кричит:
Я Прокуратор! Мне ли не судить!
ПИЛАТ, оправдываясь и жалуясь:
Какие боли, им не пережить
Сегодняшней грозы.
О, кто б избавил
Меня от боли и... себя!
Но как забыть
Твои глаза?
Как Ты посмел простить?
Кто я? Солдат или философ?
Полюбить...
Пилат, заламывая руки, уходит.
АВТОР
Стихает голос, удаляется Пилат.
Философ, Прокуратор и солдат.
СЦЕНА 8
Слышится гул толпы.
На экране Распятие.
КРЫСА, прислушиваясь и с отвращением:
Какая масса полушёпотом гудит!
Да только с полушёпота тошнит.
Выходят 8 - 9 человек (3 переодетых стражника, переодетый Корчмарь, переодетый нищий и люди в чёрных и белых одеждах)
1 ЧЕЛОВЕК, испуганно:
Вы слышали? Вы видели? Свершилось!
2 ЧЕЛОВЕК, испуганно:
Да тише вы, услышат. Вслед за Ним
На Крест погонят.
3 ЧЕЛОВЕК, испуганно:
Небо изменилось.
Но камни-то кидал не я один.
4 ЧЕЛОВЕК, испуганно:
Цари - блаженны. Он блаженным не был.
5 ЧЕЛОВЕК, испуганно:
Цари - слепы. Он видел слишком много.
1 ЧЕЛОВЕК, оправдываясь:
Царь Иудейский, лучших насмешил.
2 ЧЕЛОВЕК, оправдываясь:
Взлететь рожденный, ползать не забыл?
3 ЧЕЛОВЕК, оправдываясь:
И не смущал, быть праведным -убого.
4 ЧЕЛОВЕК, оправдываясь:
Вы слышали? Он нас за всё простил!
5 ЧЕЛОВЕК, оправдываясь:
Усеяна крестами вся Голгофа!
1 ЧЕЛОВЕК, нагло:
Он Божий Сын? Да кто бы говорил.
2 ЧЕЛОВЕК, испуганно:
Но взгляд Его! Глаза!? Не кончить плохо
С глазами этими не мог Он.
2 ЧЕЛОВЕК, нагло:
Возлюбил!?
Да кто Его просил нас возлюбить.
3 ЧЕЛОВЕК, нагло:
Уж коли вы хотите говорить,
То так, чтоб «понимали» ваше слово.
4 ЧЕЛОВЕК, назидательно:
Вороне белой в чёрной стае стыть.
Там белый цвет карается сурово.
5 ЧЕЛОВЕК, назидательно:
Свечу плевками можно затушить.
Зачем себя за Истину казнить?
1 ЧЕЛОВЕК, назидательно:
Не может обвинённый обвинить.
2 ЧЕЛОВЕК, испуганно:
Глаза Его плевками мы гасили.
3 ЧЕЛОВЕК, испуганно:
Но тот огонь? Его не загасить!
3 ЧЕЛОВЕК, восторженно:
Когда б с таким огнём все люди жили,
3 ЧЕЛОВЕК, испуганно:
Покоя не было. Проклясть Его, забыть!
4 ЧЕЛОВЕК, гадко:
Ты возлюбил?
5 ЧЕЛОВЕК, гадко:
А мы не возлюбили.
1 ЧЕЛОВЕК, гадко:
Ты всё простил?
2 ЧЕЛОВЕК, гадко:
Не сможем мы простить.
Все уходят по очереди повторяя:
3 ЧЕЛОВЕК, задумчиво:
Ты возлюбил?
4 ЧЕЛОВЕК, задумчиво:
А мы не возлюбили.
5 ЧЕЛОВЕК, задумчиво:
Ты всё простил?
1 ЧЕЛОВЕК, задумчиво:
Не сможем мы простить.
На сцене наступает темнота.
СЦЕНА 9
Играет Музыка № 6.
Во время темноты выходят Первый и Третий легионеры и изображая убитых ложатся на пол, возле деревянной балки. Появляется Иуда и садится на балку, обхватив голову руками, раскачивается. Появляется лунный свет.
На экране ночные сады Иерусалима и руины старых домов (или историческая картина на похожую тематику).
АВТОР, подходит к Иуде и говорит зрителям о нём:
Сидит, зарезав двух легионеров.
Качаясь, голову руками обхватил.
Смешались вкруг развалины уделов.
Он мыслями развалины скрепил,
Вцепившись явью в корку подсознанья.
Из дня, продолжив в ночь свои скитанья.
ИУДА, обречённо:
Серебряники вновь ко мне вернулись.
Я в покаяньи клялся их забыть.
КРЫСА, впервые участливо:
Оковы тянут. Океан не переплыть.
ИУДА, к зрителям, устало:
Лохмотья разума, изверившись, столкнулись...
Извилинами,
вылепив силки.
Умны вчерашним только дураки.
Кошель вдруг выпал из мозолистой руки,
И умирающие губы прошептали:
- Возьми. Я ждал. Как долго мы плутали...
ИУДА, пытаясь встать, обращается к мёртвым легионерам, обвиняюще:
Где вы плутали перед смертью, псы?
Я за Христа вас буду убивать.
ИУДА, к себе, ищущий:
Иль за себя?
Уйди, уйди мой стыд.
А мои мысли?
Грязные?
Чисты?
Смеяться мне или скулив, стонать?
КРЫСА, ехидно:
Что землю орошать, грызясь навзрыд
Вернулись деньги с третьим, кто убит.
Труп третий.
Счетное тоскливо
В тебе отсчётливо звенит.
ИУДА, не замечая Крысу, обращается к зрителям, оправдываясь:
Всё на круги своя придёт неторопливо.
Врасплох застигнет в неурочный час.
Кто совратил меня? Чья чёрная тетива
Стрелою запустила? И в Кого!
КРЫСА, ехидно:
Нет грешнику прощенья!
Жалкий свинопас,
Счастливей часа мести твоего,
В час похоти свиного вожделенья.
ИУДА, не замечая Крысу, обращается к зрителям, раскрывая душу:
Нет ничего печальней пепелища.
Я душу, сердце, самого себя,
Все жалкие в сравнении владенья:
Покой, жену, детей, свои жилища,
Спалил в костре предательства и зла.
Всё смыла ядовитая струя.
КРЫСА, задумчиво:
Да борода блудливого козла
Дороже стоит, чем Иуды имя.
ИУДА, не замечая Крысу, обращается к распятию, обвиняющее:
О, Иисус, скажи какое вымя,
Какую грязь я в люльке воссосал?
За что меня Христос Ты оправдал?
Ты надо мной хохочешь?! Я смешон?!
Смотри и ужасайся! Я! Взбешён!
АВТОР, констатируя:
Ну, он то ладно, а душа в чём виновата?
Сошёл с ума. Несчастная расплата.
ИУДА обращается к распятию, кается:
О Господи, кому я угрожаю?
Дай мне губами ног Твоих и ран
Коснуться.
Видишь?
Тоже умираю,
Но Ты уходишь в вечность, я в проклятье.
Кричит:
Я проклянул себя, свой ум, свой стан.
Я так любил... себя.
Обречённо:
Твое распятье,
Меня четвертовало навсегда.
ИУДА обращается к зрителям, констатируя факты:
Что годы? Годы - талая вода.
Пришли, взбурлили, смылись без следа,
Оставив мусор, хлам, гнилые щепки.
Я вольно жил, а умираю в клетке.
Надежные запоры из стыда
Мне не открыть и не кого винить.
ИУДА обращается к Иисусу, констатируя факты:
Я так завидовал тебе неотделенный.
Атлет, силён, умён, красив, богат.
Я за тобою нёсся, окрылённый.
КРЫСА, устало:
Хотел затмить восходом свой закат.
ИУДА, не замечая Крысу, обращается к распятию, оправдываясь:
Орёл собой закрыть не может солнце,
А я своё убогое оконце
Решил перед тобою распахнуть.
Ты не откинул, не обрезал путь.
Моё стекло изломанного света
До Своего Сияния вознёс!
А я на Крест возвёл Тебя за это!
Первосвященникам, продав донос.
Серебреников тридцать.
Я б не взял.
Нельзя не брать, тщеславья не поймут.
КРЫСА, обвиняя:
Ты не Христа, себя тогда продал!
ИУДА, не замечая Крысу, обращается к распятию, словно прозревает:
Твои глаза...покоя не дают.
Я видел их! Я понял! Люди врут!
Ты Бог! Тебя! На казнь! Ведут!
И эту плаху ученик Тебе построил.
На рабской сущности амбиции утроил.
ИУДА обращается к зрителям, оправдываясь:
Но я-то выше быть хотел не Бога! Человека!
Я человека продал! Или Бога?
Хотев возвыситься исчадьем века,
Возлёг дерьмом у Царского порога.
Но я же на коленях... я блажил!
Я ноги целовал легионеру!
Проси он жизнь, и ту бы положил!
Скоты не тело распинали! Веру!
ИУДА обращается к распятию, утверждает открывшуюся ему Истину:
Я вижу всех троих Вас на кресте:
Тебя Иисус - ребёнка Вефлиема.
Волхвы Мессию указали по звезде.
Тебя мой Бог, Всемирное начало
И Дух Святой.
Проста как теорема.
Доказанность – свершившееся зло.
КРЫСА, обвиняющее:
Сегодня Землю стоном укачало
Осиротели все,
а Мир не проняло.
ИУДА, озираясь на голос Крысы, обращается к распятию, обвиняет:
Какое же вокруг тебя различье.
Я, только я, познал Твоё величье.
Тебя, продав - себя расторговал.
Ты врёшь! Ты жив!
Тебя бы я узнал.
Там на кресте висит Твоё обличье.
А Ты бежал! Надув меня бежал!
КРЫСА, уверенно, нагло и насмешливо, но проговаривая почти каждую фразу отдельно:
Эй! Что орешь. Кошерное ушло.
Да кто останется с кричащим идиотом.
Клянусь своим удавленным помётом,
Твоё слепое скорбью помело
Недугом совести от грешности свело.
Ты не желаешь быть Искариотом?
Я день и ночь грызу чужие кости.
Взгляни на мир с обратной стороны.
Скажи, кто видел задницу луны?
Не набухать же кичившись от злости.
Открыл смрад зла грядущему лазейку:
Палач повешенному выбивший скамейку.
Отец, зарезавший любимую семейку.
Да кто угодно! Гордо кинет взгляд,
Сравнив себя с тобой… и будет рад.
Что хоть немного выше оказался.
Ты ж от мучений чуть не исстрадался.
Предубежденья ниспровергнут Веру.
Новоприбывший образ твой обрёк
Нас всех открыть немыслимую эру.
Одним варить. Твой скрабезный горшок,
Ерусалимом отведённый для отходов,
Курится славой низости народов.
Наелся долей избранности впрок?
ИСКАРИОТ, сам с собой, обеспокоено:
Я был Иудою, теперь крысиный слог.
К подножью моему прибавит ветра.
Нет, просто я с ума схожу. Не может крыса,
Мне пантеоны строить и чертог.
АВТОР, трагично, к небесам:
О, сколько в каждом человеке спектра!
Когда же разведут его до смысла,
Осадок процедят, нальют по склянкам,
Смешают краски на живой воде...
КРЫСА, споря с Автором и утверждая свою истину:
Права границ в картинах дарят рамкам.
Отрубят руки, если не в себе,
Творя в экстазе, вылезешь за холст.
Коль выше уши, иль длиннее хвост,
То не беда.
Ослов способных хвалят.
Но рубят голову, раз высится душа.
Распнут их сильные, слой серости смеша,
ИСКАРИОТ, с надрывом:
А я?
Моя, какая роль?
Я чей-то смех иль чья-то боль?
Сползти в себя, списать пророк в учёт.
Я эпизод иль эпилог?
Их швы фиктивны.
Коварный страх наружу так и прёт.
Мне сшили платье, тканные престижны.
Дичится колесо абстрактных кочек.
КРЫСА, брезгливо:
Родник ученья, вытекший из почек,
Мочой и мерзостью спирая, отдаёт.
ИСКАРИОТ, с надрывом:
Кто жаждет умереть -тот не умрёт.
Вернись ко мне, былой Искариот!
Верните мне меня, я одинок!
АВТОР, обречённо:
Он от себя так близок и далёк.
СЦЕНА 10
Слышатся чеканные шаги…
КРЫСА, осуждающе к зрителям:
С ума Иуда сходит и ревёт.
Шаги...
Вы слышите?
Мозг скудности ползёт…
Стучится фанатизм, ломая двери.
АВТОР с отчаяньем, оправдываясь:
Есть в каждом обретении потери.
КРЫСА, осуждающе к зрителям:
Смирением затянут пояса.
Хребты ломая пискнут в небеса,
И писк объявят новым откровеньем.
Ох, страшно испытание смиреньем.
Христос вас всех простил. Поторопитесь.
Покаявшись, грехом опять снеситесь.
Вам ограничил дальность на полёт,
В полотнах жизни, сам Искариот!
Входит Нищий, автор отходит в свой угол сцены.
Крыса прячется за спиной Нищего стоя на стуле и словно руководит им как кукловод сзади.
НИЩИЙ, радостно и фанатично с лидерством:
Хорош, здоров. Такие нам нужны.
Убив, смеется, экий ужас ночи.
Приветствую тебя, великий воин.
Хохочешь над убогостью казны.
КРЫСА, восклицая иронично:
Двум римским воинам закрыть до срока очи!
Мал кошелек. Он большего достоин.
НИЩИЙ, назидательно:
Оставь, не множь деянья сатаны.
Та горсть монет, что прячется в руке,
Она не от добра, от грабежа.
Тебя я именем Христовым призываю,
Поднять со мной знамёна мятежа!
Я миру век Исуса открываю.
КРЫСА, продолжая слова нищего, говорит, словно за него:
Огнём любую ересь и мечом,
НИЩИЙ, торжествующе продолжает слова Крысы:
Царя Царей в молитвах возлюбив,
Искореним.
Вершить суд буду я!
КРЫСА, продолжая слова нищего, говорит, словно за него:
Отцом народов, судьбоносным палачом,
НИЩИЙ, торжествующе продолжает слова Крысы:
Венцом творения оденете меня,
КРЫСА, передразнивает Нищего:
Христовой кровью верных, напоив.
Религия искусная грызня.
НИЩИЙ, утверждающе в приказном порядке:
Ты мне поможешь силою своей
Заткнуть Исусом недовольных глотки.
КРЫСА, продолжая слова нищего, говорит, словно за него:
Бывает плеть нужнее, чем елей.
Тебе всё будет. Деньги-весла лодки.
Чем больше, тем она быстрей.
НИЩИЙ, радостно, в приказном порядке:
Держись меня, мой парус веселей.
По морю жизни на ладье своей,
Не уплывёшь на мелочном легке.
КРЫСА, передразнивает Нищего:
Построим виселицы в каждом уголке.
НИЩИЙ, радостно:
Три сотни человек, всего за вечер,
Насобирал Я.
Все, идут за мной.
Стучится в каждом Иисуса ветер.
Суть люди разные, но всё народ лихой.
КРЫСА, радостно:
Ещё неделя, две и будет больше.
Нас будут тысячи, пойдет резня везде.
Чужим богам пощады не видать!
НИЩИЙ, призывно, в приказном порядке:
Пойдем. Нас ждут у башни, в старой роще.
Мы будем клясться кровью на кресте,
КРЫСА, радостно:
Зарыть живьём в земле родную мать,
Коль я скажу или прикажет Вера.
ИУДА, замахивается ножом (или мечом) на Нищего, с надрывом:
Уйди! Чадящая бродяжная химера!
Я их убил за боль мою -Христа.
Мне эти деньги кинуты как кость
Собаке, лаем указавшей Льва.
А ты, проросшая на Святости ботва.
Терпение предателя иль злость,
Испытывать решила мерзким спичем?
Развалины украсив трёпным кличем.
Ведь я Иуда! Или не узнал?!
Крыса осторожно отодвигается в свой угол, потирая лапы
НИЩИЙ, узнав Иуду, нападает на него:
Христопродавец!? Ты Его продал!
И я! Перед тобою распинался?!
Продал Исуса! Дьяволу продался!
Смерть! Смерть тебе!
Иуда хватает Нищего за горло
НИЩИЙ, испуганно:
Не тронь меня! Пусти,
Отбрось свой нож... прости...
Иуда делает вид, что режет горло нищему, достаёт кошель с деньгами и делает вид, что засовывает кошель в горло Нищему
АВТОР, голосом комментирует происходящую схватку:
Летела сталь, монетами звеня.
Иуда перерезал ему горло.
Засунул деньги внутрь...
ИУДА, обвиняюще:
Пересохло?
От нищеты, старик, в твоей утробе.
Иуда, отталкивает Нищего от себя, тот падает
ИУДА, обвиняюще:
Поторговать решил ты именем Пророка.
Я покупаю речь твою о Боге.
Платя монетами проклятого оброка.
ИУДА, понимающе:
Как оба мы с тобой дервиш убоги.
ИУДА, словно найдя верное решение:
Пойду к распятелям, они умны.
Нас всех одна объединила кровь.
ИУДА, обвиняюще:
Куда же вы глядели о, Волхвы?
Иуда поворачивается к распятию, осуждающе:
Исус! Как мне нужна твоя любовь.
СЦЕНА 11
Играет Музыка № 7.
Выходят люди в чёрном и белом, уносят нищего на носилках.
Наступает темнота, во время которой уходят легионеры.
Выходят 8 - 9 человек (распятели), со стульями, на которые садятся вокруг стола (3 Легионера, Корчмарь, Нищий и люди в чёрных и белых одеждах). Легионеры, Корчмарь и Нищий уже не переодетые. Они в своих костюмах, которые просто прикрыты хитонами. Стол, предварительно, люди в чёрных и белых одеждах выносят на середину сцены. Иуда стоит возле стола, он со сцены не уходил. Крыса во время разговора распятелей изображает дирижера музыки и речей.
На экране меняются картины с деньгами и роскошной гламурной жизнью мировых и Русских звёзд, царей и правительств, парады, кинофестивали...
АВТОР, констатируя:
Богатый дом. Центр города.
Распятели сидят. Предатель стоя.
КРЫСА, передразнивая:
Уткнули в пол седые с чернью бороды.
Распухла совесть в милосердье голода.
Ученьем язвы правды вспороты.
АВТОР, волнуется:
Речь сбитых слов Иудиного воя,
Смущает покаянием изгоя.
РАСПЯТЕЛИ:
1 РАСПЯТЕЛЬ, с участием:
Твоя история, твоя печать.
Мы принимаем это покаянье.
2 РАСПЯТЕЛЬ, с участием:
Сумел дождаться всходов, надо жать.
Ушедшим в вечность, давит расстоянье.
3 РАСПЯТЕЛЬ, с участием:
У них иная ширь, иная стать.
4 РАСПЯТЕЛЬ, с участием:
Они любить умеют и прощать.
Дела их переправят на примеры.
5 РАСПЯТЕЛЬ, вздыхая, и словно говорит прописные истины:
Тебе ль не знать, как делают святых?
Подгоним в человеческие меры.
1 РАСПЯТЕЛЬ, ободряюще:
Считаешь Бога продал? Да иных
Богов продать сама земля велела.
2 РАСПЯТЕЛЬ
На них стезя субботняя сомлела.
3 РАСПЯТЕЛЬ, ободряюще:
Ушли в могилу все кто тайну знал.
Теперь Пилатова черёд настал.
4 РАСПЯТЕЛЬ, ободряюще:
И вновь предстанешь перед мненьем чист
5 РАСПЯТЕЛЬ, назидательно:
И тише ной, ты слишком голосист.
Кричишь как вошь, что охромела.
1 РАСПЯТЕЛЬ, назидательно:
Возглавишь нищих, все для пользы дела.
2 РАСПЯТЕЛЬ, назидательно:
Под именем Христа ославим бой.
Спор жаркий будет с Римом.
3 РАСПЯТЕЛЬ, назидательно:
Пилата уберешь, само собой.
Язык обрезать мало, станет мимом.
4 РАСПЯТЕЛЬ, насмешливо:
Вот нищий рок с протянутой рукой.
Чуть всю обедню нам не перепортил.
5 РАСПЯТЕЛЬ, насмешливо:
Ложись под нас. Ну что ты рожу сморщил.
Любая Вера будет хороша.
1 РАСПЯТЕЛЬ, насмешливо:
Объявим волю сказанной народом.
Ты будешь факелом - благим Искариотом.
2 РАСПЯТЕЛЬ, насмешливо:
Забудь про душу, подлая душа
Она покладиста, с ней ввысь легко и просто.
3 РАСПЯТЕЛЬ, насмешливо:
Что ты уставился? Поверил в Чудака,
Что на кресте повис, разбив бока?
Пошёл на смерть с любовью и беззлостно?
4 РАСПЯТЕЛЬ, насмешливо:
Бесплатно Он пошел, а значит глуп.
И глупостью Его мы будем править.
5 РАСПЯТЕЛЬ, назидательно:
Пред мыслью глупых, всякий туп.
Прозревшим - тупость дадено отладить
1 РАСПЯТЕЛЬ, назидательно:
Один умен, а прочим нужен пряник.
Не каждый праведный, по сути, есть посланник
2 РАСПЯТЕЛЬ, пугает:
А заупорствуешь, тебя навек ославим.
Печать не Каина, Иуды заклеймят.
3 РАСПЯТЕЛЬ, назидательно:
Пилат вверху, а нижний бал мы правим.
4 РАСПЯТЕЛЬ, назидательно:
В костре пророческом не спят.
Мы пьесы роду человеческому ставим.
5 РАСПЯТЕЛЬ, назидательно:
Торговые подходят небылицы.
Коль к солнцу близко подлетают птицы
И падают поджаренные вниз,
Их не закапывать, их надобно продать.
1 РАСПЯТЕЛЬ, насмешливо:
В колокола звенеть и мясо славить,
И уловить меж рыночный каприз.
2 РАСПЯТЕЛЬ, насмешливо:
К столу не всем, лишь избранным подать.
3 РАСПЯТЕЛЬ, назидательно:
Есть Жизнь. Есть Смерть. Есть вечность, всё - товар.
4 РАСПЯТЕЛЬ, насмешливо:
Политика, религии, народы,
Всё на прилавке.
Поиметь навар
Важней всего.
Не создавай заботы.
5 РАСПЯТЕЛЬ, насмешливо:
Прислушайся и делай, что велели.
Забудь весь бред, что нам наговорил.
КРЫСА, осуждающе:
Пришла весна, затявкали капели.
ИУДА, прозревая, что натворил:
Великий Боже! Что я натворил?!
Мне б удавиться в детстве, в колыбели.
Я иудей. Вы иудеи.
Не нация, а сонмище идеи.
Нет. Я -Иуда. Вы -мои аллеи.
Я - червь, вкруг копошатся змеи.
Ерусалимом познаны евреи.
Они, не мы от крови Иудеи.
Вы - свою песню протянувший сброд,
Народа не затмит брехливый рот.
Откройте окна. Там Израиль, не здесь.
Устал я ваши уговоры несть.
Первопричина преступленья -спесь.
Первопосылка возвышенья -лесть.
В вас голос зависти рожает месть.
СЦЕНА 12
Играет Музыка № 7 (вся сцена под неё).
Иуда начинает медленно кружится вокруг себя и делает вид бега. Распятели становятся полукругом возле него и строят гримасы, тянутся руками к Иуде.
Крыса радостно бегает вокруг и подстёгивает Распятелей плёткой.
АВТОР, переживая и сочувствуя:
Из дома как из омута - вперёд.
Бежит, шатается, болит Искариот.
ИУДА, показывает пальцем на произносимые предметы и на Распятелей, узнавая в них персонажей, которые скидывают с себя хитоны. Тревожно:
Дома, заборы, нищий, иудеи.
Несётся хороводом пляска лиц.
Вот та канава, вот легионеры.
Живые и убитые раздели
Мой разум.
Бренные халдеи
Кишат кругом, сужаясь до глазниц,
Оправдано взывая затаиться,
Дыханьем дьявола неся миазмы серы.
Отречься? Измениться? Искупиться?
Распятели подбираются всё ближе к Иуде, хватают его руками, пытаясь увести за собой, Иуда вырывается, но не может вырваться, кричит, словно крик может ему помочь:
Я видел рану на груди Христа.
Рос из неё росток блаженной веры.
Она была наивна и чиста.
А вы к ней тянетесь смердящими руками.
Предав Исуса, я себя убил.
Стоптавшись в грязь, очищу саван вами.
Я вас предам, расчётливые псы.
Иуда вырывается из рук распятелей, отскакивает в сторону и обращается к Распятелям, угрожая им:
К Пилату, во дворец, хватило б сил,
Мне одолеть рассветные версты.
Пилат не тряпка, рухнете висеть.
Вокруг Христа, забвеньем на Голгофе.
Иуда облегчённо радостно, словно нашёл выход из создавшейся ситуации:
А я прощу себя, и буду петь!
На выдохе.
И волком выть на вздохе.
Музыка № 7 становится громче.
Иуда убегает за кулисы. Распятели, улюлюкая и свистя, бегут за ним, как гончие за зайцем. Музыка № 7 стихает.
СЦЕНА 13
Музыка № 15.
Выходит Пилат, садится с чашей в руках на кресло. Выходит Иуда, становится перед ним. Выходят Легионеры и люди в белом и чёрном. На экране вид дворца и утра в окнах.
АВТОР, констатируя:
Дворец.
Макая пальцы в чашу,
Трет виски наместник Рима.
Пилат макает в чашу пальцы и трёт виски.
Чёрные круги солдатских глаз,
Бессонницей больны.
Приблизив стражу,
При факелах обугленного дыма,
Он слушает прерывистый рассказ
Иуды о Христе и мятежах.
КРЫСА, зевая:
Легионеры, путаясь в словах
Рассказа длинного, с отрыжкою зевают
.
Иуда бледен, волосы спадают
Кусками грязными на скулы подлеца,
АВТОР, трагично:
Продавшего Великого Творца.
Крыса, проснувшись, заинтересованно:
Вот он умолк.
Ушли на ловлю стражи.
Одним аресты, кровь пускать другим.
Легионеры уходят.
АВТОР, трагично:
Встаёт рассвет, сквозь хлопья чёрной сажи.
Стал за ночь мир ослепшим и глухим.
ПОНТИЙ ПИЛАТ, голосом холодного судьи, держа в руках мешок с серебряниками, чеканит обвинение каждой фразой:
Ты дважды предал. Знаешь ли, Кого?
А впрочем, вижу, знаешь.
Только двое,
На целом свете,
только ты и я,
Скрываем тайну истинного дела.
Друг Иисуса продал мне Всего.
Был на Кресте один, а стало Трое.
Отец, и Сын, и Дух Святой - Семья.
Моя присяга выполнить успела
Всё до конца,
философа заткнув.
Учителя ты продал не моргнув.
Народ предал? Тут тоже принимаю.
Предал и нищих. Надо мне платить.
Твои серебряники с утренним обходом,
Нашли у трупа в горле.
Раскрываю...
Кошель! Все тридцать.
Думал получить,
Вторым предательством прощенье перед Богом?
Тридцать серебряников - вот твоя дорога.
Круговорот затеяла природа.
Я ими за второй донос плачу.
Тревога предстояние залога.
Ты предоплату внёс судьбой народа.
Иные деньги - ровня палачу.
А знаешь в чём секрет твоих страданий?
Ты трус, Иуда. В этом вся и суть.
Жизнь сохранить - венец твоих скитаний.
Пошёл же прочь, крестом на мне твой путь.
СЦЕНА 14
Музыка № 14.
Наступает темнота, во время которой уходит Пилат. Сцену расчищают полностью, оставляя только лежбище Крысы и стул Автора. Стоит колонна, возле неё Иуда с петлёй на шее и обрывком верёвки в руках. Полукругом возле Иуды те же 8 – 9 человек, что и всегда, одетые в костюмы торговцев - зрителей, кроме Корчмаря. Корчмарь одет в свой обычный ролевой костюм. Все артисты застывшие. На экране вид утреннего Иерусалима и садов (или историческая картина на похожую тематику).
АВТОР, устало констатируя:
Базарной площади умытые ряды.
КРЫСА, довольно и устало:
Белеет утро, поощряя сделки.
АВТОР, устало констатируя:
Иуда у позорного столба издевки.
Стоит уставший, дрожь на дробь в виски.
КРЫСА, заинтересованно:
Верёвку держит. Хочет удавиться.
Артисты базарные зрители оживают, и заинтересованно:
Скорей давись Исусов кровопийца.
ИСКАРИОТ, громко бормочет, в трагедии и бессоннице:
Гоним... Пилат был прав... Я просто трус.
Иуда обращается к торговцам:
Эй вы, базарные ленивцы...
Я открываю свой торговый ряд!
Вот кошелёк, он полон, он не пуст.
Возьмите камни в подлые десницы.
Слюны скопите желовачный яд.
Кто поразит меня плевком и камнем,
Тот может взять серебряник себе.
Вещающие, жертвенник на мне.
Ну... Кто начнет?
Хочу быть окровавлен.
Откройте мне себя за вашим ставнем.
Я обесчещен, но не обезглавлен
Зову в свидетели любого, убивайте.
Я вам прощаю смерть свою, клянусь!
Согнули, так не мучайте, ломайте.
Последнее…
я больше не проснусь...
ИУДА обвиняет зрителей:
Плевавшие в Исуса на кресте,
Зажравшиеся в Боговой измене,
Уйти, уйти от вас, дорогою к звезде,
Зажегшейся когда-то в Вифлееме...
Так бейте же меня и распинайте.
Я вижу путь,… я ухожу к себе.
Прощайте люди... навсегда прощайте.
ИУДА, обращаясь к себе:
Как умирать мне страшно, я боюсь.
Но надо умереть мне, очень надо.
Не деньги, смерть за смерть моя награда.
Казнил других и сам теперь казнюсь.
В петлю как в омут, головою окунусь,
В петле мои спасенье и отрада.
Самоубийцей самоискуплюсь.
Еврей во мне не плачет, он поёт.
Прощай мой брат и боль, Искариот…
Прости меня обманутая вечность.
Я ухожу, прикончив человечность...
АВТОР, устало констатируя:
Толпа кидала камни. Шум стоял.
Плевки стекали, таяли монеты.
Торговцы кидают в иуду камни и плюют, беря монеты
АВТОР, устало констатируя:
Когда последнюю монету кто-то взял,
Иуда рухнул.
Иуда падает
АВТОР, устало констатируя:
Кончились ответы
На все вопросы, что он задавал.
КРЫСА, издевающимся голосом:
Схлестнула шею серая верёвка.
Предатель умер,
АВТОР, устало констатируя:
замерла издёвка.
СЦЕНА 15
Играет Мелодия № 16, до самого «Трактата об Истине».
Люди в чёрном и белом на носилках уносят Иуду, за ними молча и грустно уходит толпа, за толпой кривляясь и гримасничая, показывая зрителям языки уходит Крыса.
АВТОР, трагично:
Смешал я вымысел и правду.
Не кляните….
Хотелось осознания вины.
Из – за кулис выглядывает КРЫСА, просто говорит:
Теперь домой скорее уходите.
Простите за испорченную жажду.
АВТОР, устало:
Серебряники из своей казны
Достаньте, бросьте.
Странники приют
На них последний свой найдут,
Усните
Гонимые спокойно, вас тут ждут.
Из – за кулис выглядывает КРЫСА, просто говорит:
Горшечник земляной уют
Продал.
Цена - на покаянье.
АВТОР, задумчиво:
Путь отразился в расстоянье.
КРЫСА, задумчиво:
Иным и сотни лет не жмут.
АВТОР, возрождающимся голосом:
Растущей бездны сытость дня
В себя тянула, изначальных выбирая.
Прошломинутного меня
Всенепрощающая стая
Расстила,
годы расставляя
Как вехи на подходах рая.
Для судного храня огня.
АВТОР обращается к распятию, уважительно:
Ночь скорбная окрашивает звёзды,
Цикадным лепетом и мятою травы.
Автор показывает на зрителей, уважительно:
Вот дом последний твой
АВТОР обращается к распятию, уважительно:
Пилат согласием не осквернил когорты.
Первосвященники в предгробные сады,
Направили, страшась, Святой покой
Вязать с печатью, оскверненных стражу.
Аримафеи - будь благословенны,
Иосифом обвившем плащаницей
И плат ложившем. Плоть Твою не в сажу,
Но пелены одевшия нетленны.
Алоем и смирною пред гробницей,
Представил благовонья Никодим.
С моленьями и горестью скорбим,
Ради ложив пятницы Иудейской.
И гроб был близок новый во скале
Иосифа,
им камень привалим,
К дверям пещеры для Царя Вселенской,
Воздавшего прощением Земле,
В любви взошедшего.
Великим и простым.
АВТОР обращается к зрителям, спокойно:
Вам ли дано познать Его иным ...
АВТОР обращается к себе, спокойно:
Шагает Жизнь и Радость
Всё не в тягость.
Я рядом шёл.
Уже другим…
СЦЕНА 16
АВТОР, поворачивается лицом к распятию, спиной к зрителям и голосом проповедника, уже не обращая внимания на зрителей, читает «трактат об ИСТИНЕ»:
Крыса в это время садится на край сцены, сбоку и внимательно смотрит на зрителей.
Во время молитвы:
- выходит Пилат, садится в кресло, застывает, подперев голову рукой.
- на передний край выходят легионеры, застывают: Аграгот посередине, опирается на копьё, у двух, других легионеров горла окрашены в крови.
- на сцене, по разным бокам становятся нищий и корчмарь, неизменно трущий полотенцем чашку, застывают
Все актёры застывают и смотрят на зрителей.
Трактат о ИСТИНЕ раздаётся перед спектаклем каждому зрителю вместе с программой спектакля.
Во время всей молитвы звучит музыка № 10:
1.Слаб ещё, укрепи Иисус.
2.Вдохни Духа Святого в ягнёнка, рождённого чудом агнца Господнего, на Земле Твоей, стоящего.
3.Лапы свои питавшего дрожью перед величием Твоим, гневом Твоим и сиянием Твоим.
4.Умиротворённым Тобой на познание истины имени Божьего, пред ликом в Ангелах кружённого и внимающего слову Божьему.
5.Грядёши не восславишь, восславивши не грядёшь.
6.Истину стлавший, жесткой постелью мающийся и истина твоя жестка.
7.Метующийся, мечами скряжащий, метой мятущий мятущихся, мета твоя в тебе, на поражении твоём и есть она, печать дьявола, обречена на изгнание.
8.Духа Святого истиной не маята, но благодать снисходит. Покоем пребывания и благополепия.
9.Мягко плотное и плотское плотнее по сознанию вашему.
10.Расчитывая не соберёшь, а, собирая, рассчитывай.
11.Сидящие в совершенстве, единожды взалкавшие, смиренны в седалищах, горды в чреве, убоги разумом, сыты разумением.
12.Себя спирающие, глупостью поправ Небеса, есть они.
13.Покой, знак радости и в покое горе наше пребудет.
14.Нет покоя неверием и Верой покой сердцам дарящийся.
15.Горе не вкусившим Истину Слова Божьего и Духа Святого. Горе в очах наших, на них взирающих, но мир в душах и сердцах наших к горестникам со словом Истины приходящих и зовущих к хвалению Славы Господней.
16.Радость бежит созиданием.
17.Созидание - ступени к алтарю понимания Мира и смысла меры человеческой.
18.Мера нам Господом Богом отпущена, Сыном Божьим подтверждена, Духом Святым пребывающая в нас и радущая, а остальное от лукавого и соблазнов гордыни выше Господнего поставить себя.
19.Нет ничего выше. Так Господом начатое, Господом и окончено будет, им увенчано, все в Господе и Господь во всем, и всё пред Величием Господа, и это тоже Истина.
20.Господь есть Истина для нас, но есть истина, что выше понимания Людского.
21.Кто вкусит, есть смерть сущности его и
вкусивший Вельзевулу брат.
22.Cоздан человек, дано человеку и не спеши человек.
23.Взомнивший видение края Истины, знай, нет края у ней и не дано знать его никому.
24.Тщящийся поднять одежды Истины, погибель объял, так нет у Истины Одежд, она есть Часть Облачения Господа Бога, светла и непорочна.
25.Созидание Истины Господом Богом начато и истина Господня колыбель сына его и детей его.
26.Слово первое созиданием было, о созидании сказано, Истиной звучало, входящей нам.
27.И есть разрушение, но есть и исправление и есть Кара Господня, но нет Ближе Господа Бога нашего, ибо Он есть созидающий и созидатель созидательности.
28.Покой сотворением следует, созидание покоем окончено, созидание мир и покой.
29.Не множьтесь собой в ошибках ваших, не упорствуйте в заблуждениях.
30.Склонитесь перед правдой и правотой Истины Господа Бога нашего.
31.То лишь истина, что Дух Святой промолвит и снизойдёт в благодати.
32.Блудолюбящий, не с блуда падете, но с семени его.
33.Так семя то есть грех множащийся, с вас сбирающий, слабостью вашей питающийся.
34.Нет с ним терпения и жалости.
35.Злобство стократ множится, добро в двое, но тысячью тысяч добро сильнее.
36.Мудрость дающий, оставил ли в посев.
36.Себе строящий, гроб лишь в землю возьмёшь уходящим, да и то тлен.
37.Землёй болевший, дом она твой станет, но более надо ли, чем прах прикрыть.
38.Что есть большее рана Господа, чем сердце человеческое, болящее с каждой малости.
39.Более ран телесных, рана людская, денно и нощно себя кровоточащая в погоне за истиной ложной, проходящая мимо истины Духа Святого.
40.Что ценнее ценных, чем душа человеческая, ибо она награда первая и плата последняя.
41.В ней мерило трудов Господних и во имя Господних.
42.Есть ли весы более точные, чем совесть и стыд.
43.По ним сверяйся, они падут на чашу юдоли и Одесной.
44.Весов тех забывший, человек ли.
45.Чище раскаявшегося помнящего, только безгрешные, но кто без греха есть.
46.Что более сильнее чем слово Господне.
47.Им побеждающий, молящих прибавляет и грядение сблизит.
48.Не так близок Иисус наш Христос, как ждёте вы, но так близок, чем хочется вам.
49.Смирение не оставит послушных ожиданием, а послушные не оставят ни смирения ни ожидания.
50.Раскрывающий уста свои, реши впредь важность сказанного.
51.Вглядывающий в рот твой, оставляет дела свои во славу Иисуса Христа.
52.Так ли скормлено будет ему, что преумножит дары к ногам Господа Бога нашего.
53.Сказаное отходящим на пищу прибывшим и сказанное прибывшим в дорогу отходящим убудет.
54.Что страшно в пророчестве, то не сказано и знать про то не стоит, так стихом слово начатое, стихом окончено и истина истинного в понимании одного Господа Бога нашего, а наша истина есть Иисус Христос.
55.Та ли земля под вами, что взращивает или в песке уходят вкруг вас слова мои.
56.Мало в книжности, раскрывайте из буквы горизонт и не ограничивайтесь им.
57.Питающийся соком слова Божьего, не обездолил ли засохнуть вкруг тебя стяжающих.
58.Край прихода не оставлен для погребения, но покаяния.
59.Тронутый птенец погибает, отвергнутый матерью, не в силах прокормиться.
60.Тронув птенцов ваших, не оставите их, ибо мать их окружения развращенного, враг им отныне.
61.Истина движет созиданием и созидание движет истину.
62.Истиной мерим, истину в основу кладем, за истиной гонимся, с истиной уходим и только рождением истины не разумеем, что она есть Господь Бог наш и Иисус Христос и Дух Святой, Аминь.
Автор после молитвы садится на край сцены, сбоку, противоположному тому, на котором сидит Крыса, и внимательно смотрит на зрителей. Мелодия 10 заканчивается.
Через 5 секунд после окончания мелодии № 10 начинает играть музыка № 9.
КОНЕЦ ПЬЕССЫ, НАЧАЛО ЭПОХИ…
(в полном Варианте, перед спектаклем, и после спектакля, под музыку № 9, пока зрители переодеваются (зимой) в фойе и летом, прямо на улице стоит артист в костюме Христа, с ранами от распятия на Кресте и читает стихи, зрителям, пока они одеваются на выход, или готовятся войти.:
СТИХ 1
Исполнили ли Вы Мои Заветы?
Поклав к ногам Вселенского Отца
Себя и душу, возлюбив Его?
Всё разумение, все сердце? Где ответы?
Спадает краска с Вашего лица.
А ближнего взлюбили своего?
Как самого себя? На этих двух
Заповедях, твердится весь Закон и все Пророки.
Скорблю и вижу, слаб ещё Ваш дух.
Не уводи глаза! Святые строки
Совета Моего, впитай в себя.
Утопчет бисер в грязи лишь свинья.
Бог есть живых, не мёртвых.
А дела? Твои? Живы? Или мертвы?
Свежо в Моих домах? Иль вонью спёртых,
Кружится дань деяньям сатаны?
В хлеву рожденный, запахом яслей
Пропитан был не Дух Святой, а тело.
Помазавшие лоб своя елей,
Чем пропитались Вы творя на дело?,
Творя на благо. В благо? И кому?
Да и творили Вы? Иль бились на полу?
Сшибая лоб и пачкая колени.
Не фарисействуйте ибо погрязли в лени,
В разврате и сраму. Не Вы, так подле Вас.
А Я скажу, что не пройдёт и час,
Как свяжитесь сомненьем по рукам.
Не камни Мне - Нерукотворный Храм,
Построенный на Вере Вашей важен.
Да тот ли свят, кто серебром украшен?
И в золотой ль купели Иоанн,
Крестил Меня. Или в простой воде?
И ниспускался голубь, не обман.
А много лести в Вефлиемовой звезде?
Раздали?! Вырвали?! Впитали?! Отсекали?!
Не с миром к вам! С мечом! Я судия!
Когда б Вы верили в Меня как обещали.
Стяжающие, духом обнищали.
Иль вместо рыб давалась Вам змея?
Иль камень Я протягивал, не хлеб?
Не всякий сотворящий Мне Осанну,
Небесных Врат коснётся в Моём Царстве!
Исполни волю Моего Отца
Небесного. Не то хлебнёшься сраму,
Когда к Петру в Воротах подойдёшь,
Да исхлебав несолоно, уйдешь.
И развратившись на грехах коварстве,
В ад отлетишь с нутриной гордеца.
Я Вам ли звуки мёртвые давал?
Не притчей окрылял живое слово?
И волосы на головах считал,
Отец Небесный вам, чего боитесь?
Не бойся доброго, остерегайся злого.
Подать в протянутую руку не стыдитесь.
Кто исповедает Меня перед людьми,
Того и Я перед Отцом Моим Небесным,
Возьму в Свои речивые стихи
И исповедаю с участием чудесным.
Лепи себя нестанно. День и ночь.
На благо не пожадничай немногим.
Призрей Пророков, не гони их прочь.
Дай хлеб свой и ночлег подай убогим.
Твори Меня в ДЕЯНИЯХ своих.
Дней праведных немного, но превесит
Монета медная пудов сороковых,
Коль для голодных на хлеба замесит
Муку последнюю, дарующих ступа.
Блажен поднявший с грязи старика,
Презрев парчой расшитую одежду.
Я уходя оставил Вам Надежду.
Что Вы оставите в могилу, уходя?
Что Вы предъявите на Нашей встрече?
(Близко грядёт святое вече)
Представ передо Мною на Суде.
Крещёные толпой в воде,
К Вам приходила часть Моя, прося,
Пожертвовать во стать Святого слова.
Так загляните, сытые в себя?
Сомненьем точится в вас щедрая основа.
Запомните! Я буду Вам Судья!
И Истину скажу Вам. Свяжут в Небе,
То, что Вы свяжете сегодня на Земле.
И в Пасху кровь МОЯ на Вашем хлебе,
Напоминанием о муках на Кресте.
Взвалите на себя тех мук хоть кроху.
Взойдите каждый на свою Голгофу.
Кто ради Слова Моего посеет душу,
Тот обретёт её навеки в Небесах.
Не бойтесь пасть пред Богом в грязь и лужу,
Из праха выйдя, все вернётесь в прах.
Скребётесь в мытари, любя любящих.
Усохло Слово на себя стяжащих.
Любите Ваших злобствущих врагов.
Благотворите и молитесь за гонящих.
Благословляйте проклинающих скотов.
За обижающих молитесь. От просящих,
Не отвращайтесь, дайте и хотящим,
Занять. И не противьтесь злому.
Подставший щёку - обретёт Мой Дар.
ДА, ДА -НЕТ, НЕТ-то будет настоящим,
Когда к Небесному придёте Дому.
Горящему не страшен и пожар,
И от лукавого всё то, что сверх,
И не труби, глядя от чванства вверх.
Творивший милостыню, да не лицемерь.
Не бойся раздавающий потерь.
Поклонами не всякий соберёт.
Раденья книжников - подобные гробам.
Святого Духа благость обретёт,
Отмеченный по истинным делам,
Не по длине молитв. Просящий беден.
Богат дающий. В суе не тревожь.
Смотри того кто истину несёт.
Не всякий хлеб полезен, коли съеден.
Ты кесарево Кесарю полож.
И Боговым, в себе отдайся Богу.
Тесны Врата, Путь узок и Дорогу,
Немногие находят. Путь пространен -
Лишь ложный. Многие идут
Соблазными, широкими вратами.
Шагающий в погибель -опоганен.
На репьях смоквы не растут.
Важны деревья с добрыми плодами,
А коли без плодов - в огонь кладут.
Дарящие плодами, не скопите!
Давайте добрые плоды, да не скопите.
Свет ярок важен иле не понять,
Кто Моего Небесного Отца,
Любую волю будет исполнять,
Тот станет Мне -сестра, и брат, и мать.
Не бойся спать, а бойся не проспать.
Разбивши лоб у самого крыльца,
Не дом ломай, гляди себе под ноги.
Чужие брёвна через свой сучок,
Вытаскивай. Озри не только строки,
Смотри меж ними. Маленький стручок
Большой даст урожай, коли польёшь
Его в земле. Увлажь же каждый грош,
Подаренный тебе в Моих щедротах,
Не вдовьими слезами - потом!
Неси Мой Крест в себе, своих заботах.
Неверие-столп соляной за Лотом.
Уверовав, укрепитесь в делах.
Важны, творящие не на словах.
Когда бы Вас не жадности влекли,
Когда б со Мной за Истиной текли.
В Одесной Бога Вы Меня нашли.
Но так ли дадено Вам правды, как хотелось.
Кривлянье Ваше Мне не притерпелось.
Иль Мне! Не больно было! На Кресте!
Прощенья жаждете за Верой во Христе?!
Словами за слова Я Вам воздам.
Делами за Дела! Постройте храм
Делами Мне, Заветами Моими.
И возлюбите, коль не возлюбили.
СТИХ 2
Тем ли живёте.
Тем ли движет.
Тот ли правит.
Хожу средь Вас, ищу, не нахожу.
Лепнины вьёте?
Ваше Мною лижет.
На Иордане солнце воду красит.
Что не моё в Вас-то сужу.
Смотрю в стеклянные глаза,
Униженные маской света,
Всевозвещающего дня.
Играя роковым слеза,
Усталостью, как злая мета,
Смотря в распятого Меня,
Смеется, дьявольским искрясь.
На милосердии, казнясь,
Пред собранными в общей воле.
Отдайте дань пречистой доле.
Омойте ноги рядом воссидящим.
Умерьте плоть. Одержит Дух Святой.
Промолвите языками, алкащим.
Скитающийся, Верою устой.
Мертва вода стоит не в родниках.
Сует мятущаяся в мути.
Чиста вода покоем и живая.
Сличите Истину в руках.
Они -дарующие в сути,
В мирском -гребущие, стяжая.
Тень радует и солнце потребят.
Не зарься, не завидуй, не трави.
Серьёзность лика -не глаголет свят.
Улыбок пламень -божие огни.
Не для себя, для Вас взошел, распят.
Пророк Голгофный с пользой потреби.
По утрене небесных огляди.
Что радугой сошло, не отгони.
Прими Меня. Люби и возлюби.