Закат разливался кровавым сгустком
По небу оттенка цветков ванили,
На грязном асфальте кого-то в чувство
Ударами в печень в себя приводили.
А рядом в квартире немой художник
Смотрел на закат и на боль бедняги
И парой затупленных ржавых ножниц
Кромсал себе руки. Кромсал и плакал.
На стенах висели его картины
С пейзажами виселиц, кладбищ, погостов,
Как цирки уродов себя хоронили,
Как прыгал с обрыва святой апостол.
С запястий лилась на его палитру
Багровая каша, подобная солнцу,
А он слышал хрипы, проклятья и крики,
Когда за окном умирал незнакомец.
Дрожащей рукой рисовал мазками,
Как змей разрывал, выползая, лоно
Девственной девы с большими глазами,
От боли ронявшей глухие стоны.
Как кровь заливала чешуйки твари
Оттенком заката на мокрой слизи,
Как чрево являлось Святым граалем,
Рожавшим пороки и похоть жизни.
В палитре густела запястий краска
Цвета заката и крови невинной.
Художник макал в нее кончик пальца
И делал последний штрих на картине.
Солнце садилось кровавой каплей,
Упавшей из плоти невинной девы
С глазами убитого в уличной драке,
С глазами оттенка разорванной плевы.