Знаешь, я хотела, чтобы ты была мне другом.
А ты меня целовала.
Я хотела, чтобы мы пили чай на твоей кухне и говорили о мелочах.
А ты меня целовала.
Я хотела слушать, как ты поешь и смотреть, как ты рисуешь. И иногда приходить к тебе на баскетбол. И с балкона улыбаться твоим бессовестным глазам. А после вздрагивать, когда ты, мокрая и раскрасневшаяся прибегаешь с игры, становишься передо мной на колени и кладешь голову мне на руки.
А ты меня целовала.
Я хотела сидеть на твоей работе и писать на салфетках тебе записки (чтобы не видела любопытная официантка Марина), сворачивать их треугольничками и отправлять за барную стойку, туда, где ты рисовала на пенке крепкого кофе воздушное сердце.
А ты меня целовала.
Я хотела ехать с тобой в одном такси по ночному городу и держать твою руку. Ты гораздо сильнее меня. Хотела сидеть у тебя на коленях на какой-то забытой всеми плите и нести всякую чушь, дразня твои немного шепелявые фразы.
А ты меня целовала.
Я хотела ходить в легких кедах, когда вокруг – бесконечные лужи, чтобы ты брала меня на руки, как котенка, а я переставала чувствовать свой вес, зная, как легко тебе и не хочется меня отпускать.
А ты меня целовала.
Я хотела находить, что наши тени очень похожи: шляпы, куртки, широкие штаны. И даже рюкзаки за плечами. Я хотела проснуться с тобой в одной квартире, в одной постели и увидеть крошечного черно-белого котенка, упоенно мурлычущего между нами.
Я хотела согласиться быть с тобой, жить с тобой, жить тобой.
Как же я хотела, чтобы ты меня целовала…