Когда вещи ещё были добрыми,
Когда жил отец, а я не начал взрослеть,
Когда у меня был друг, и вечерами долгими
Мы играли зимой и летом в войну и смерть.
Я хочу туда, за пределы разрушения,
Но туда, понятно, дороги нет.
У кого мне теперь попросить прощения,
Что я прожил не пять и не шесть, не четырнадцать, даже, лет?
Воспоминания - рай из которого никто не выгонит,
Что бы ни было дальше - они со мной.
Помню я, как с беседки в сугробы прыгали,
А по звездному небу аппарат "Венера-13" летел звездой.
По пушистому снегу возле дома мы долго бегали,
Было страшно немного, но в квартире горел свет,
Видел маму в окне, пельмени она делала,
Мясорубка к столу, занавесок из тюля нет.
Будь же проклят тот час, когда на меня обратили внимание,
Чьи-то злые глаза и сказали себе - не жилец.
С этих пор каждодневно я корчусь прямым попаданием,
Но охотник попался, воистину, зрелый подлец.
Загоняет он в угол. Зачем ему это надобно?
До каких пределов он хочет меня загнать?
Не боится он, гад, ни креста, ни поста и ни ладана,
Словно кот, которому скучно, вот так убивать.
Кто ты, дух преисподней, притворства, коварства исполненный?
Для чего я тебе? Отойди от меня, сатана.
Не нужны мне рассказы твои. Не один я тобою изломленный.
Отойди от меня и бутылку возьми со стола.
Ничего мы не знали о жизни,
Мы жили и были по-своему счастливы.
Очень долго она выставляла на нас капкан.
В этом детском раю среди взрослого безобразия
Время вило и свило на нас пониманья и долга аркан.