1
Как отрешённо величавы стволы земные.
Им не важны гуденье славы и лавр на вые.
У них ни выи нет, ни груди, чтоб знаки вешать.
Насколько путь высок и труден, и лют, и вешен
известно им, молчащим скупо. А выше – стая.
А свыше – молот судным стуком, смолу сгоняя.
Прижался тупо и дичИт родимый ветер.
Никто из нас не различит: вот крикнул Петел.
Привычно стонем, обнимаем, кору целуя…
И верим: в небо посылаем гимн «Аллилуйя».
2
Горды. Мрачны. Самовластны.
Неподкупны. Равнодушны.
Есть душа у них? И можно ль
сквозь кольчуги душу слушать?
Обречённое молчанье
средь дерев в куделях света.
Хоть моли, хоть плачь, хоть рухни –
но они давно отпеты,
но расторгнуты помолвки
между небом и юдолью,
между тягою к сожженью
и пропитанностью солью.
Пыл всевышний верховодит,
души их освобождая.
Души дивом невидимым
рвутся прочь, к прохладам рая.
Пухом-пеплом, мёдом-гарью
растворятся сосны в прахе.
Никого они не спросят
о покойницкой рубахе.
3
Покоен лес. Горбатые снега
застыли в предвкушении отбытья.
Начнутся скоро буйные бега
в стране раскрытья и нектаропитья!
Скрутилось небо солнечным рожком,
который оросит и взрежет землю.
Мы снова наши души разожжём,
схлестнёмся по инструкции издревле!
Столкнёмся жёстко, нежно – грудью в грудь…
Пушинки, мирный воздух пронизая,
отправятся без нас куда-нибудь,
Комедии Божественной не зная.
Фото 2: http://ilia-romantic.narod.ru/forest/forest.html