СТАРЫЙ ДУБ В ТРИГОРСКОМ
«Я царь по праву здесь: суровый, настоящий –
недаром выступы на ветках и узлы, –
единственный живой из заповедной чащи,
что мир людей спилил на мачты и столы.
Я так давно живу, что не с кем посудачить –
вокруг трава, кусты осиновых кровей.
А прежде, век назад, лес выглядел иначе –
под облака почти от кроны до корней.
Дубрава бережно – ведь опытней и старше, –
росла и вверх меня манила за собой,
туда, где сверху видно всё: просторы пашен,
река и стадо, что идёт на водопой.
Людей запомнил – я теперь дремучий старец, –
что всё стихи читали, сидя у костра.
Они в земле, за тем холмом лежать остались,
где вместо леса ныне степи и ветра.
Пора пришла и мне: я сохну, реже соки.
Никто не знает о загаданной судьбе,
но приближаются отмеренные сроки.
Быть может, встретимся на просеках небес».