Бить по рукам себя - беспричинная жалость,
в вечерах веером раскрытая, как антенна,
как радар. Пеленгует диафрагму усталость,
отражаясь гулким эхом в выбеленных стенах
моих лабиринтов. Дорогами до тебя,
до моего разумного мая, до моего слепящего солнца,
я зеркалами из зеленеющей старой бронзы,
как игральными картами, гадаю на путь. Бытия
не затрагивая законы, принципы и пределы,
не различая при этом ни тех, кто смелый,
ни тех, кто трепетнее к словам относится,
смотрю только вверх. Вытрите пыль с лица,
наш путь еще дальше, чем эта улица,
что ведет напрямую к порогу Аустерлица.
А путь наш долог,
и не принадлежит всем известным нам прежде законам,
предположениям и мифам.
А скорее всего он принадлежит:
суфийских дервишей заколдованным просторам,
дорогам для странников, хищным грифам.