Как образ старца мудрого возник
Однажды предо мною тот старик.
Суровый взгляд, сутулая спина,
Залысины, морщины, седина.
Следы годов, болезней и труда,
И, как у патриарха, борода.
И лишь в глазах, сгоревшая дотла –
Мечта, что прежде так была светла.
Мечты, как звезды, у людей иных:
Погаснут вдруг – лишь пепел после них…
С улыбкой он остановил меня:
- Не кажется ли Вам, что мы родня?
- Не помню. Впрочем, если не друзья,
Все люди братья, - усмехнулся я.
И мой ему понравился ответ,
- Хотите, дам вам для стиха сюжет?
Ну что ж, пожалуй… согласился я:
Стихи болезнь, но и любовь моя.
Он помолчал, не поднимая глаз,
Вздохнул и начал странный свой рассказ.
- Когда-то, я завистливых очей
Не отрывал от знатных богачей.
У них дворцы, их окружает знать,
А у меня каморка и кровать…
Казалось мне, что все подвластно им,
А я судьбой, как жалкий пес, гоним.
На гениев, творцов великих дел,
Я как ничтожный пария глядел:
Что сделал я? Рубил, косил, копал…
Их труд живет, а мой давно пропал.
И чтобы жизнь убогую влачить,
Я должен грош хотя б заполучить.
Искал, крутился – слава по труду,
Хватало славы только на еду.
Старик затих. Дрожали пальцы рук…
Но, помолчав, он усмехнулся вдруг:
- И вот уже за девяносто мне.
С великими теперь я наравне.
Пускай у них короны, а на мне
Один пиджак, да брюки на ремне.
Судьба одна у них и у меня:
Могила, до которой два-три дня.
Нам говорят: бессмертье их удел.
Увы, бессмертье не у них, - у дел.
Хоть суждены нам разные венцы,
Они и мы – все отдадим концы.
Пусть за моей душою ни гроша,
И миллион не стоит ни шиша!
Все бросишь тут: и миллион и грош,
В могилу ничего не заберешь.
И целый мир, прекрасней, чем сейчас,
На все века останется без нас.
Пока живешь, все думаешь: ты вечен,
Но час настал, и вечностью ты встречен.
Я на могиле написать велю:
Все кончено, и равен икс нулю.
С. Дудиков