В моем голосе – плач детей всего мира.
В моих глазах – скорбь каждой вдовы.
А ты стреляешь в прохожих улыбками, мимо.
Я научилась грусть твою видеть, прости.
Прости за каждое невысказанное «люблю».
Прости за взгляд с укором и язву.
Прости за неуслышанное вслед «убью».
Прости за сердце, порой берущее верх над разумом.
Прости за миллиарды лет до и после.
Прости за слезы кровавые, ведьминские,
За проклятья богов по земле и возле,
За некупленный еще дом на Сретенской.
Ты, обреченная жить под покровом монстра,
Забывающая о мирском и бренном,
Спохватилась, но безвозвратно поздно.
Я воздвигнуть успела вокруг тебя стены.
Не спасешься ни огнем, ни серебром, ни осиною.
Моя душа – твой крест непосильной тяжести.
Хоронить вздумаешь – копай под рябиною.
А сожжешь: жги немедля, без сожалений и намеков влажности