НОВАЯ ОРАТОРИЯ И. П. КОФЕЙСКОГО НА СЛОВА О. МУРКИНА
Новое творение известного жиздринского композитора Ильи
Петровича Кофейского - сочинение глубинное по смыслу и крайне
оригинальное по форме, как и все, что этот чрезвычайно
даровитый "жиздринский Брюкнер" написал допрежь. Аналогов в
мировой музыкальной культуре этому своеобычному сочинению нет.
А если-таки говорить об аналогах шире, то они есть. Но вот
заковыка - есть они в Природе, а не в музыке. Кофейский хлынул
шесть лет назад в эмигрантском потоке в далекую Америку. Там в
ожидании контракта с Метрополитэн Оперой или, на худой конец, с
Бостонским симфоническим оркестром, он устроился пока на
велфэр. Шли дни, месяцы, тревожные годы. С подписанием
контракта не спешили... Кофейский, чья неуемная творческая
мысль неотступно искала выхода, приступил к главному, може
тбыть, своему сочинению. Олимп Маркович Муркин, наш маститый
"жиздринский Дант", написал незабываемые, исполинские слова к
этой не менеее исполинской музыке. Слова, которые кажутся
только простыми, но подтекстом-то несут - инфернальные глуби и
гадательные зыби...
Вставая по утрам, еще до того, как Муркин принес
Кофейскому окончательно отредактированный текст, "Брюкнер" то
угрюмо, то радостно, то с надеждой, то без - говорил себе под
сурдинку "ку-ку"....... Это вот незамысловатое на первый нехудожнический взгляд "ку-ку" и стало названием и текстом
его великой, одноименной оратории.
Жиздринская филармония переполнена. Меломаны оживленными
кучами обсуждают последнюю сокрушительную новость: Кофейский
привёз свою новую ораторию на слова виртуозного Муркина в
родой, поскучневший с отъездом того и другого, город. Вот уж он
за дирижерским пультом и... потекли в зал густые, двухнотные
"ку-ку". "Ку-ку" поют капелла мальчиков при чулочной фабрике
им. Алтына Могеева, им вторит хор и солисты Жиздринской
оперетты им К. Царапа. "Ку-ку" напевно выводит лейтмотив
струнная группа оркестра. Те же слова поют мальчики капеллы и
объединенный хор учениц ПТУ; то там, то сям им вторят или их
перебиавют кукующие солисты. Зрители вжались в плюшевые кресла,
захваченные мощным неумокающим кукованием, несущемся на них то
лавиной, то брызгающим тонкой пронзительной струкой.
...Несколько мещан, которым, к сожалению, недоступно новое,
возвышенное, демонстративно уходят... Некоторое поначалу
недоумение слушателей, порожденное непривычностью нового
музыкального рисунка и симфонического языка, сменилось
напряженнейщим вслушиванием в тончайшие, почти неуловимые
нюансы и сладостные обертоны, перепрыгивающего из крещендо в
деменуэндо, богато темперированного страстными модуляциями, а
иногда и очень тремолирующего (!) "ку-ку".
Слушатель всецело отдается музыкальной, разгулявшейся
широко стихии: и поглощен внутренним, напряженнейшим счетом.
Все как бы загадывают, как в лесу: сколько проживу еще и что
буду в жизни делать. Я, лично, загадывала сколько еще новых
Муркинских гениальных строк мне придется с трепетом прочесть...
2010-й, 3578-й, 9643-й -"ку-ку"... Всё и все заворожены и с
нарастающим ужасом ждут конца этой дивной оратории. Да уж,
постарались наши "Дант" и "Брюкнер"!
...Грянуло последнее замирающее "ку-ку!..." И на зал
обрушилась - тишина... Закрылись детские ротики на сцене и
раззявленные рты солистов... и - И - шквал аплодисментов! ! !
Оркестранты унесли со сцены сопртивляющегося Кофейского на
руках...
Я видела, ак уходили потрясенные слушатели, сквозь слезы
восторга, застилавшие мои газа... Всякий тихо, только себе
одному, шептал "ку-ку", унося уже свое КУ-КУ в возвышенную
незабываемость этого волнительного вечера.
Нью-Йорк - Жиздра - Нью-Йорк