Она так непринужденно играла в Бога,
Вот только, ей ни к чему все семь дней, ей хватило бы и одного, чтоб придумать мир…
Да, впрочем, мир бы сам придумался, так же как и Адам. Им обоим стало бы нестерпимо скучно…
А в ней Ева просыпалась от случая к случаю, //но чаще всего по утрам//
И в ней было все лучшее из Булгакова собрано, вплоть до безупречности слога,
Вплоть до Маргариты из Мастера
Плоть от плоти ее.
А когда она лила слезы от безысходности придумать все обратно, становилась ночь
Точь-в-точь как теперь,
И звезды падали
И Ангелы заправляли крылья в пиджаки, ложась спать на скамейках в парке
И Ремарк приходил рисовать ее уставшие глаза, а потом снова уходил в неизданное
Храмы в честь нее кормились ее же капризами
и иногда бросали в нее верить…
И блокноты задыхались от чернил, если ее решался кто-нибудь записать, как сейчас,
Пытаясь измерить высотой строки…
А потом Адам, как обычно, говорил, перетягивая чуть выше локтя:
-вводи мне одноразовые вселенные, а я отдам тебе свое ребро,
и может быть, даже сердце. И еще улыбку
и пару касаний обтянутых туго-натуго рассветным молчанием…
Уж слишком безупречны были, слишком искренни его обещания.
И она так безупречно верила, ничего не требуя взамен,
И вдоль его вен разливался горячий рай.
Он будто библию писал по ее загадочным изгибам да чертам
Курсивом ли, или образами приснившимися он ее выводил, не важно
Она верила и его первородным рукам и малахиту глаз и даже его вовсе не вещим снам…
В которых так часто прорастала весна…
А когда настала 21ая – его последняя, пошел проливной дождь
и все стали прятать свои нимбы под шляпы да зонты
Адам надел крылья, пришил к ним пуговицы
Одна за одной
И застегнул весь мир себе за пазуху…
И стоптанными ботинками отправился следить в облаках…
И еще он шептал, все тише… Тише…
Старательно выводя последнее письмо…
- mon ami, я такой же, как все, вот только глаза бездонные, когда рядом стобой. Я твоя личная бездна. А больше мне никто и не смотрит в глаза. Да больше мне никто и не нужен. А к лету я наверно перестану. Насовсем…Я тебе говорил, что хочу сделать татуировку во всю шею? Точно такую, как у всех Ангелов, только моя будет о тебе. Я все жду, когда же у меня слова закончатся, но мне все еще есть о чем молчать. Мир что-то слишком большой и суетливый стал, ему не хватает моей тишины.
Почему голоса не боятся тишины, ведь она так прекрасна?..
Именно так он уходил из рая, забрав его с собой.
И так Бог становился всего лишь Евой.
И Бог оставался один, наедине с падающими звездами и стоптанным, будто разбитое сердце, небом…