Горько- родной аромат герани слабо щекочет ноздри. Почему эти цветы всегда начинают пахнуть, если подойти к ним хоть чуть ближе, чем записано у них в душе?
- Ох, прошу прощения, потревожила, – с недавних пор имею довольно странную привычку: вслух просить прощения у всего живого, если доставляю ему какие-то неудобства. Иногда даже кажется, что чувствую ответное уважение и, порой, любовь.
Лоб прижат к холодному пласту стекла... Странная у него прохлада... Безжизненная, но имеющая огромный смысл… Как и куст герани, растущий на подоконнике и смотрящий сутками напролет в окно… Верный спутник по жизни, никогда не предающий, не допускающий в свое пространство, слабо претендующий на мое, и всегда благодарно принимающий все крупицы любви, которые могу ему подарить.
Появился в моей жизни всего лишь несколько лет назад. Возможно, еще юн… А, может, уже очень стар… Несомненно – мудр. И прошагал со мной в ногу сквозь все мои годы. Пусть в ином обличии. Когда-то его соцветия были белыми, после – ярко-розовые, теперь – алые, словно маки… Разные руки за ним ухаживали, но всегда одинаковой благо-родной благо-дарностью принимал заботу… Родные руки, дарящие любовь… Каплями…
Куст герани…
Ты жил на подоконнике в детской, в огромной почтовой коробке. (Отец по почте заказал себе дрель). Расцветал всегда невовремя, как казалось матери. А я поражалась твоей индивидуальности и даже хотела походить на тебя (не как все!).
Одновременно ты жил и в деревне. Каждую весну вдыхал полной грудью воздух, потоком идущий из открытого окна, тянулся зелеными ладонями к кусту чайной розы, вместе со мной вздрагивал после очередной вспышки молнии, напряженно ожидая раскат грома. Был забрызган гуашью – зато твои портреты до сих пор хранятся в папке с рисунками. Мы вместе пили вместе по утрам молоко, а вечерами пели. Или слушали сказки… «Прааавильно говоришь, прааавильно… », - помнишь?
А еще - поражались необычайной способности бабушки – любить всех. С одинаковым трепетом вспоминаем ее теплые сухие руки… Они любили нас обоих, и мы оба росли, удобряемые этой любовью.
Может, и сейчас тебе сделать чашку чая? Или по старой памяти, одну на двоих? Прости, я только учусь любить…