Боюсь открыть калитку в юность:
Она не праздновала бал,
Любила луг – не сеновал
И ту, оправданную, скромность.
И совесть, и непониманье
Любви девичьей, что цвела
И слишком чистою была,
Стыдилась выйти на свиданье.
А лишь горела в сердце юном
И билась в клеточке души,
А я твердила: «Не греши!
В поступке светлом и безумном…»
И он сковал мои желанья,
И он глаза мне завязал
На юный, на девичий бал…
И никакого упованья
На встречу с милым, синеглазым,
Что под калиткою стоял, -
И я страдала – он страдал,
Но руки не сплелись ни разу.
Какое губ прикосновенье?!
Нельзя открыться:то был стыд…
Лишь очи плакали навзрыд
В сырой тоске ночного бденья…
ЖЕНСКАЯ ГОРДОСТЬ
О, женская гордость,
Стоишь, как скала…
Зачем та убогость
И ваши слова,
Что гордость не в моде,
Что гордость – стена,
Что только в свободе
Всем дамам цена?
Вам руки позволят
На грудь положить
И там их мозолить
И вниз отпустить.
О Боже! Но где же
Пощечина Вам?!
А руки все ниже
С враньем пополам.
Слюнявые губы
Ползут по щеке,
И тянутся грубо
К продажной руке.
В ответ лишь мычанье:
Бери, мол, бери…
И снова терзанье
Без всякой любви.
Какая там строгость?!
Где святость, где честь?
О, женская гордость,
Живи, коль ты есть!..
*****
Захлебнулись в гневе строчки,
Повернулась вспять Земля…
Неужели ставить точки
Там, где исповедь моя?!
Голос трубный, голос зычный
Подрезает жизнь косой…
Мне бы в мир, простой, обычный,
С серебристою росой.
Там простор, там птичье пенье,
В перекличке соловьи…
Бог мой! Дай же мне терпенье
В эти ночи, в эти дни!..