«Всё превратится в прах…» «И ты?» «И я».
«А как же я?» «И ты, конечно, тоже.
Немного отдохнёт от нас Земля,
И наш покой ничто не потревожит…»
«А что потом?» «Потом родишься вновь.
Твой Ангел, отдохнувший от работы,
Душой наполнит снова плоть и кровь,
Но ты забудешь про себя, забудешь, кто ты».
«И без конца?» «Я полагаю, нет.
До тех лишь пор, когда не станем выше
Страстей, желаний…» «Это не ответ,
Так что потом?» «Однажды ты услышишь,
Как где-то вдалеке забьётся жизнь.
И будет жизни той всего лишь полминуты,
Ты, испугавшись за неё, взлетишь,
И станешь Ангелом, хранящим жизнь кому-то…»
«А что же рай?» «Как это что? Покой».
«Скажи, а что же ад тогда?» «Покой же.
Ты сможешь долго быть с самим собой?»
«Один?» «Совсем один» «На ад похоже…»
«Ад, это здесь. А там – один покой,
Без суеты, без боли, без страданья…
Разве не рай?» «Тогда хочу с тобой».
«Не думай даже! Ты испортишь рай мне!»
«Ах, так? Ну, и кукуй в раю одна!»
«И покукую» «Мне лишь интересно –
Вот мы сидим с тобой, к спине спина.
Тут Ангелам твоим не слишком тесно?»
«Ничуть! Они в сторонке посидят.
Передохнут слегка – спина прикрыта».
«Представлю, что они на нас глядят, -
Не по себе…» «Для них душа открыта».
«Ну, нет, не верю! Всё это не то!
Ты будь, кем хочешь. Я же стану птицей!
И где-нибудь совью себе гнездо,
Хотя б в лесу! Подальше от больницы…
А коль тебе стать Ангелом невмочь,
То можешь стать моим» «Доверишь спину?»
«А почему бы нет? Ведь ты – точь-в-точь,
Как птица. Но без крыл наполовину».
«Совсем без крыл» «Да нет, там что-то есть,
Я чувствую спиной твои надкрылья!»
«Торчат лопатки… Надо больше есть…»
«Нас голодом доводят до бессилья…»
В ночи полубезумный разговор –
Почти полумолитва, полуропот…
Страшась в халатах белых медсестёр,
Полунеслышен сонный полушёпот…